В районе одним из самых значимых исторических памятников является каплица–усыпальница рода Ожешко в Закозеле, сообщает «Драгічынскі веснік».

Этот объект внесен в Список историко-культурного наследия Республики Беларусь и охраняется государством. Жаль только, что до сих пор не выделены средства на реставрацию этого уникального памятника архитектуры середины XIX века. Не пощадило его время, да и вандалы, не помнящие родства, привели каплицу в аварийное состояние.

Долгое время я искал тех, кто хоть что-то смог бы рассказать о захороненных в склепе под каплицей представителях рода Ожешко. Но, к сожалению, среди местных жителей таких не оказалось. Случайно, несколько лет назад, в Минске познакомился с кандидатом медицинских наук Александром Зубрицким. И каково было мое удивление, когда узнал, что Александр Павлович в 1949 году проходил производственную практику на Закозельском спиртзаводе. В то время он учился в Минском химико-технологическом техникуме пищевой промышленности.

Заселившись в дом местного жителя по фамилии Марковский, студенты по-разному проводили свободное время. Александр, например, любил историю, часто бродил по старинному парку и осматривал сохранившиеся постройки.

Что больше всего поразило юношу? Прежде всего огромный парк с редкими для нашей местности растениями и системой прудов и каналов, через которые были переброшены ажурные, литые из чугуна, мостики. Вдоль дорожек парка красовались многочисленные мраморные фигуры людей, зверей и мифических существ. На островках, среди прудов, стояли беседки, где можно было спокойно посидеть, подумать или почитать книгу.

склеп1

Все это тогда еще находилось в незапущенном состоянии. А на краю парка стоял внушительных размеров дворец с колоннами, который был без крыши. Местные жители говорили, что его в 1943 году сожгли партизаны. Принадлежал дворец помещику Каролю Толочко, который, по рассказам людей, сотрудничал с партизанами и многих спас, выкупив из немецкой тюрьмы в Дрогичине. Позже Толочко уехал в Польшу и больше в Закозель не вернулся.

Самым впечатляющим памятником ансамбля осталась каплица-усыпальница. Построена она была в стиле неоготики выдающимся польским архитектором Ф. Ящельдом. В это здание он вложил глубокий смысл того времени и величие эпохи. К 1949 году дверей в каплице уже не было. Туда можно было свободно войти. На спиртзаводе рабочие говорили, что есть решение Пинского обкома партии о создании на базе каплицы музея. К сожалению, данное решение оказалось невыполненным.

Когда Александр Зубрицкий вошел внутрь каплицы, он был поражен убранством: всюду, от пола до потолка, были гипсовые узоры, местами переходившие в фигуры растений и животных. В мраморном полу виднелась большая двухстворчатая чугунная дверь – вход в склеп. Он ее открыл – перед ним оказалась металлическая литая узорчатая лестница.

Страшно было студенту спускаться вниз, но любопытство победило. Склеп скудно освещался боковыми узкими стрельчатыми окнами с частично разбитыми толстыми цветными стеклами. Перед глазами Александра возник страшный хаос разорения – разбитые гробы валялись на полу, а среди них в различных позах тела погребенных. Они были забальзамированы – сохранились черты лица, волосы, остатки одежды. Видно было, что здесь уже «поработали» мародеры, раздев покойников.

Проходя между саркофагами, студент убедился, что захоронения принадлежали богатым людям. Все семь саркофагов были одинаковы. На их торцовых поверхностях располагались четкие надписи бронзовыми буквами на польском языке. На одном из гробов молодой человек прочитал: «Каштелян маршалек сейма Ожешко…».

Особенно выделялись три саркофага, которые стояли в один ряд. Надписи на них были на двух языках: польском и французском: «Генерал от инфантерии, генерал  от кавалерии, генерал от артиллерии…». Даты рождения генералов – 1757, 1760 и 1763 гг., а год смерти у всех один – 1813 (по всей видимости, это генералы французской армии из корпуса Юзефа Понятовского, воевавшие на стороне Наполеона и погибшие в битве при Лейпциге. – Прим. автора).

Выйдя из склепа, Александр Зубрицкий ощутил ужас от увиденного, он не мог понять, как люди могли так осквернить захоронение. На другой день  пытался хоть что-то узнать у местных жителей, но никакого конкретного ответа не получил – люди отвечали неохотно, а то и вообще избегали разговоров на эту тему. Правда, одна женщина сказала, что каплица была разграблена после 1939 года.

Кстати, рядом с каплицей тогда еще находилась и маленькая капличка с крестом наверху и большим распятием. На ней была надпись на польском языке: «Никодиму Ожешко и всем полеглым в лесах. 1863-1864 гг.» В настоящее время от этого памятника не осталось и следа, хотя на рисунке Наполеона Орды мы его видим.

…Несколько лет назад группа студентов из Брестского университета во главе с преподавателем Божко вычищала подвал и нашла человеческие кости, фрагменты слуцкого пояса и другие предметы, принадлежавшие покойникам. Думаю, что со временем, работая в архивах, можно будет выявить биографии тех, кто нашел последнее пристанище на Закозельской земле. А вот Александру Зубрицкому осталась лишь на память о пережитом и увиденном в далеком 1949 году бронзовая лилия, которую вы видите на снимке…

Сергей Граник, директор военно-исторического музея Д. К. Удовикова

Фото Ивана Леончика