На вопросы «Гомельскай праўды» отвечает главный архитектор института «Гомельгражданпроект», заслуженный архитектор Беларуси Сергей Кривошеев  

— Как известно, архитектура — это целое искусство. Но, как показывает практика, не всегда в решении важных вопросов архитектору отводится роль первой скрипки. А ведь со временем все мы уйдем: и чиновники, в руках которых была судьба архитектурного проекта, и инвесторы, вкладывающие средства в строительство, и строители, воплотившие в жизнь эскизный проект. И удачные образцы зодчества или, наоборот, градостроительные ошибки новое поколение будет связывать исключительно с фамилией архитектора. Вас посещает когда-нибудь такая мысль?

— Конечно, посещает. Я очень хорошо знаю Гомель, его проблемы, участвовал в разработке нескольких генеральных планов, стал его коренным жителем и болею душой за все преобразования. Город, как и человек, очень сложный, постоянно развивающийся организм. Как-то повелось, что в архитектуре все у нас разбираются, хотя это, как вы правильно заметили, целое искусство, наука.

Когда я учился в институте, один из моих преподавателей, который был в числе архитекторов, восстанавливавших послевоенный Минск, сказал: «Архитектор-градостроитель должен обладать знаниями историка, логикой философа, точностью математика, чуткостью хирурга, настойчивостью исследователя, осторожностью археолога и романтикой поэта». Эта фраза запомнилась мне на всю жизнь. Как-то сложно представить, чтобы дилетанты поучали хирурга, где и как ему резать. Но почему-то многие считают своим долгом давать советы архитектору…

— Несомненно, вы руководствуетесь познаниями в архитектуре, о которых простой обыватель не имеет понятия. Но вы говорите, что архитектор должен обладать знаниями историка, почему тогда не принимаете во внимание утверждения гомельских краеведов и историков о том, что деревянные дома конца XIX — начала XX столетия есть не что иное, как историко-культурное наследие, которое просто необходимо сохранить для потомков?

— Я неоднократно говорил и еще раз повторяю: деревянная архитектура — не то, что нужно сохранять. Это не лицо города…

— Но ведь Гомель начинался с деревянной застройки исторически. Почему бы не создать квартальчик, в котором будут размещены эти деревянные дома с уникальными резными наличниками? Тем более что выпускник БелГУТа не без помощи опытных архитекторов разработал такой проект…

Так Сергей Ляпин представляет себе нынешний пустырь по ул. Артема напротив поликлиники. Каждая деталь в этом проекте – от декора, ставен, резных дверей и до самой постройки – точная копия гомельской традиционной архитектуры, воссозданная по документам и рисункам.

— Разговоров вокруг этих домов ведется много, но пока никто и рубля не вложил в их сохранение. Пройдет еще лет 10, и они еще больше обветшают, а со временем и вообще развалятся. Их сохранение требует больших финансовых вложений. Очень больших! Допустим, появится в Гомеле такой квартальчик. Но я уверен, что он не привлечет никого. Никакой исторической ценности в этих домах нет…

— Ну почему? Есть же в Болгарии, Польше, Норвегии и других странах аутентичные кварталы, где вовсю кипит жизнь. Насколько мне известно, снос одного деревянного дома обходится городу приблизительно в 1 миллиард рублей. Почему бы эти же деньги не направлять на сохранение?

— Потому что основная сумма из этих средств идет на компенсацию собственнику дома. Теперь по поводу туристических кварталов. Мне приходилось видеть такие за границей. Во-первых, там каменные дома или стилизованные под старину деревянные — все, как правило, с черепичной крышей. Хозяин дома с семьей занимает один этаж под жилье, второй — под гостиницу, ресторан или музей.

А у нас, в Беларуси, не принято работать там, где ты живешь. Нет в нашей стране ни одного такого примера. Покажите хотя бы один, от которого можно оттолкнуться при разработке проекта. Понимаю, произнесу сейчас непопулярную мысль, но я убежден, что такой квартальчик у нас не приживется, если не придать ему должную функцию, идею какую-то вдохнуть.

Повторюсь, я не противник сохранения этих домов и раньше предлагал: давайте выберем участок, может, на улице Лепешинского или на Кристалле, куда можно было бы их собрать. Но, на мой взгляд, кроме резных наличников, они ничем не привлекательны. Более разумный подход — сохранять отдельные резные детали, делать точные обмеры этих домов, фотографировать. И на базе нескольких домов создать филиал этнографического музея.

— Но, согласитесь, даже под такой вариант нужна программа. А не так, что кто-то по своей инициативе делает обмер, кто-то в домашний альбом размещает фотографии уцелевших пока еще домов. Какой-то тупик… Не придется ли со временем создавать по этим меркам псевдоисторическую застройку, тогда как есть еще возможность сохранить живую историю? Уже и осталось-то домов 20, представляющих интерес, по мнению историков. Что сегодня можно делать с этими домами с точки зрения градостроительства и архитектуры?

— Ну, вы же сами дали ответ в начале своего вопроса: нужна программа. Тупик как раз из-за отсутствия финансов. Я же не говорю о том, что нужно непременно разрушить эти дома и забыть о них. Пока что реальность такова: мы не можем детские сады построить из-за нехватки средств или создать хорошую безбарьерную среду для инвалидов, что жизненно необходимо для большого количества горожан.

Для сохранения деревянной архитектуры должен найтись инвестор, который мог бы финасировать этот проект и вдохнуть в него жизнь. Дома ведь должны не просто стоять, а как-то оправдывать затраты: нужно, чтобы проект приносил деньги хотя бы для дальнейшего обслуживания и сохранения этих домов. А перевезти их в одно место, затратив огромные средства, чтобы проводить там экскурсии за 3 рубля — это не решение вопроса. Маниловщина какая-то…

— Я уже не первый год отслеживаю эту проблему, и, насколько известно, пока никто не пытался преподнести сохранение уникальной деревянной застройки как цельный инвестпроект. Потому и неудивительно, что нет инвестора…

— Поймите, время романтиков безвоз­вратно ушло. Мы живем в эпоху прагматизма. Инвестора сегодня трудно найти даже на более доходные проекты. А мы с вами обсуждаем проект культурного назначения, который сразу не принесет дивидендов. Надо быть реалистами. Чтобы создать аутентичный квартал с нуля, нужно вложить в него огромнейшие средства, и такие же средства уйдут потом на раскрутку. Думаете, найдется чудак, готовый вкладывать свои деньги на таких условиях? Сейчас инвесторы захватывают лучшие куски земли в стремлении сразу же получить прибыль.

— Мой коллега побывал на форуме «Имидж Беларуси», который проходил в Минске. Гид-переводчик, которая работает с туристическими группами, с сожалением говорила о том, что сносится деревянная застройка в городах Беларуси, хотя она вызывает неизменный интерес у зарубежных гостей. Насколько мне известно, в Гомеле недавно собирался градостроительный совет, где обсуждался вопрос о судьбе деревянной архитектуры. Какое на нем было принято решение?

— Обсуждение касалось только улицы Волотовской. Было подтверждено решение о сносе деревянных домов…

— …чтобы взамен поставить жилую высотку? Почему-то на ум сразу пришел многоэтажный дом в историческом центре Полоцка с полукруглыми украшениями на крыше, из-за которых местные жители прозвали его «дом с ушами». Сейчас все признают, что это не что иное, как архитектурный ляп. Не будет ли и у нас многоэтажка по Волотовской по стилю и параметрам выбиваться из общего ряда?

Проект института «Гомельпроект». Такой дом появится на улице Волотовской (за СШ № 10, вид со двора)

— Проектом застройки этого участка центра предусмотрены дома и выше — два 18-этажных дома в конце улицы Волотовской. Но они будут гармонично формировать речной фасад города. Спроектированный институтом «Гомельпроект» жилой дом, о котором вы спрашиваете, на мой взгляд, не масштабен застройке центра города. К тому же он «навалился» на красную линию. Да и в целом улица потеряет свое пластическое решение. Но это, видимо, как раз тот самый случай, когда при принятии решения архитектор, как вы выразились, не исполняет партию первой скрипки.

Наталья Пригодич