Хо­тя Па­вел Ла­туш­ко уже поч­ти год вы­пол­ня­ет обя­зан­ности Чрез­вы­чай­но­го и Пол­но­моч­но­го Пос­ла Бе­лару­си во Фран­ции, го­ворить с ним по-преж­не­му хо­чет­ся о куль­ту­ре.

«Боль­шой» не стал от­ка­зывать се­бе в этом удо­воль­ствии и уз­нал, за­чем во­дите­лю гру­зови­ка знать ис­то­рию, а Пав­лу Пав­ло­вичу — по­вязы­вать слуц­кий по­яс, а за­од­но вы­яс­нил взгля­ды хо­лос­то­го пос­ла на се­мей­ную жизнь.

О бе­лору­сах и на­шей ис­то­рии: «Граж­да­нин го­сударс­тва не дол­жен быть со­ци­аль­ным ста­тис­том».

— Па­вел Пав­ло­вич, вы дол­го про­были в Поль­ше, сей­час ра­бота­ете во Фран­ции, по­это­му мо­жете взгля­нуть на Бе­ларусь со сто­роны. Ска­жите, ка­кими ка­чест­ва­ми на­ци­ональ­но­го ха­рак­те­ра сто­ит гор­дить­ся бе­лору­сам?
 — Глав­ные чер­ты бе­лорусс­ко­го на­рода — тру­долю­бие и гос­тепри­имс­тво. Ког­да я был ре­бен­ком, отец ска­зал мне: «Ес­ли бы твоя ба­буш­ка ра­бота­ла в Аме­рике, она дав­но бы­ла бы мил­ли­оне­ром». Мы от­но­сим­ся к очень тру­долю­бивым на­ци­ям, мы го­товы пос­вя­щать се­бя род­ной зем­ле и ра­боте, да­же ес­ли это не при­носит тех ма­тери­аль­ных благ, на ко­торые расс­чи­тыва­ешь. О бе­лорусс­ком гос­тепри­имс­тве мо­гу су­дить по то­му, как у нас до­ма нак­ры­ва­ют сто­лы для гос­тей по слу­чаю се­мей­ных и дру­гих празд­ни­ков. И по то­му, как мы уме­ем «ад шчы­рага сэр­ца» при­нимать иност­ран­ные де­лега­ции. Не один раз был сви­дете­лем хле­босоль­нос­ти бе­лору­сов и в ма­лень­кой де­ревуш­ке, и в рай­цент­ре, и в сто­лице, от встреч на фес­ти­валях до при­ема вы­соких гос­тей. 

— Ка­ких ка­честв бе­лору­сам, нап­ро­тив, не хва­та­ет? 
 — Кри­тико­вать пуб­лично на­цию, к ко­торой при­над­ле­жишь, не сов­сем вер­но. Не хо­телось бы это­го де­лать. Хо­тя от­ме­чу, что нам, бе­лору­сам, важ­но луч­ше знать свою ис­то­рию. Мы, к со­жале­нию, сла­бо иден­ти­фици­ру­ем се­бя с конк­рет­ны­ми ис­то­ричес­ки­ми со­быти­ями или лич­ностя­ми.

— Что зна­ние ис­то­рии даст во­дите­лю гру­зови­ка?
 — Род за­нятий не име­ет зна­чения. Важ­но, что­бы граж­да­нин не был со­ци­аль­ным ста­тис­том, а был лич­ностью. Это ре­зуль­тат вос­пи­тания на про­тяже­нии всей жиз­ни: лич­ность оп­ре­деля­ют семья, об­ра­зова­ние, об­щест­во. Осоз­нать цель собс­твен­но­го су­щест­во­вания, пом­нить сво­их пред­ков — все это очень важ­но для че­лове­ка. Го­ворят, что че­ловек дол­жен знать свой род до шес­то­го ко­лена. Кто из нас на­зовет все шесть? А как час­то мы об­ра­ща­ем­ся к тра­дици­ям бе­лорусс­ко­го на­рода? Чем мо­жем гор­дить­ся? Ведь мы, бе­лору­сы, — ев­ро­пей­ская на­ция, свя­зу­ющее зве­но меж­ду Вос­то­ком и За­падом. Преж­де все­го, нам са­мим важ­но знать свою ис­то­рию, что­бы нас ува­жали в ми­ровом со­об­щест­ве. 

— Ког­да лич­но вы ув­леклись ис­то­ри­ей?
 — Это слу­чилось в шко­ле. Я — ди­тя пе­рест­рой­ки, то­го са­мого вре­мени, ког­да бе­лору­сы на­чали за­думы­вать­ся о сво­их кор­нях. Мой отец при­об­рел мно­готом­ную бе­лорусс­кую эн­цикло­педию и шту­диро­вал ее прак­ти­чес­ки ежед­невно, а пос­ле пы­тал­ся пе­редать эти зна­ния мне. По­том, ког­да я пос­ту­пил на ист­фак БГУ, на «пер­шую бе­ларус­ка­моўную плынь», у ме­ня сно­ва воз­ник ин­те­рес к на­шему прош­ло­му. Боль­шинс­тво дип­ло­матов ин­те­ресу­ет­ся ис­то­ри­ей. Ког­да ты ве­дешь бе­седу — не важ­но, фор­маль­ную или нет — с предс­та­вите­лем дру­гого го­сударс­тва, как пра­вило, дол­жен от­ве­чать на мно­жест­во воп­ро­сов о жиз­ни тво­ей стра­ны. И здесь слож­но предс­та­вить се­бе дип­ло­мата, ко­торый отс­та­ивает те­зис: «Моя стра­на слу­чай­но по­лучи­ла не­зави­симость, у нее нет куль­ту­ры, ко­торой мож­но гор­дить­ся». Бе­лору­сам важ­но по­нять: нам не нуж­но соз­да­вать ле­ген­ды, на­ша ис­то­рия и без то­го — бо­гатей­ший пласт со­бытий и фак­тов. 

— Вы чи­та­ете ис­то­ричес­кую ли­тера­туру?
 — Не так мно­го, как хо­телось бы. Сей­час изу­чаю ис­то­рию Фран­ции, что­бы быть бо­лее ком­пе­тент­ным в сво­ей ра­боте. Осо­бый ин­те­рес вы­зыва­ет лич­ность ге­нера­ла Де Гол­ля. В од­ной из би­ог­ра­фичес­ких книг про­читал, что ка­питан Де Голль на­ходил­ся в Пер­вую ми­ровую в не­мец­ком пле­ну в бе­лорусс­ком го­роде Щу­чин. Хо­тя вре­мени на чте­ние у ме­ня очень ма­ло, в пос­ледние го­ды го­сударс­твен­ная служ­ба пог­ло­ща­ет нас­толь­ко, что не хва­та­ет вре­мени да­же на лич­ную жизнь. 

 

— Во вре­мя ра­боты в Поль­ше об­сужда­ли ли вы с за­рубеж­ны­ми кол­ле­гами не­од­нознач­ные мо­мен­ты бе­лорусс­кой и поль­ской ис­то­рии? 
 — Об­сужда­ли, и не раз спо­рили по это­му по­воду. Как дип­ло­мат счи­таю, что мы долж­ны ис­кать те фак­ты и тех лич­ностей, ко­торы­ми мо­гут гор­дить­ся два на­рода. Я про­тив­ник де­леж­ки ис­то­рии по на­ци­ональ­ным квар­ти­рам. Ес­ли Адам Миц­ке­вич и Ста­нис­лав Мо­нюш­ко ро­дились на тер­ри­тории Бе­лару­си, с детс­тва впи­тали бе­лорусс­кие сказ­ки и пес­ни, раз­ве мож­но их не от­но­сить к бе­лорусс­ко­му на­роду? Не так дав­но у ме­ня спро­сили: «Яв­ля­ет­ся ли ав­тор де­кора­ций для дя­гилевс­ких Bal­lets Rus­ses Лев Бакст бе­лорусс­ким ху­дож­ни­ком, ес­ли он ро­дил­ся в Грод­но, ев­рей по на­ци­ональ­нос­ти, а боль­шую часть жиз­ни про­жил в Ев­ро­пе, в том чис­ле во Фран­ции?» Ко­неч­но, он при­над­ле­жит к бе­лорусс­кой куль­ту­ре и объеди­ня­ет ее с ми­ровой. 

— Мож­но ли го­ворить о том, что по­ляки или фран­цу­зы зна­ют ис­то­рию луч­ше, чем бе­лору­сы?
 — Боль­шинс­тво фран­цу­зов и по­ляков, с ко­торы­ми мне при­ходи­лось об­щать­ся, гор­дятся сво­им прош­лым, это вос­пи­тыва­ет­ся еще в семье и шко­ле: ува­жение и гор­дость за свою ис­то­рию. 

— А русс­кие? Они то­же гор­дятся сво­ей ис­то­ри­ей?
 — Бе­зус­ловно, в Рос­сии очень мно­го де­ла­ет­ся для сох­ра­нения и воз­рожде­ния ис­то­ричес­кой па­мяти. Кста­ти, в го­дов­щи­ну смер­ти Му­ляви­на приш­ла мысль: «Что­бы стать нас­то­ящим бе­лору­сом, нуж­но ро­дить­ся в Рос­сии». Это уни­каль­ный факт: русс­кий по на­ци­ональ­нос­ти Вла­димир Му­лявин под­нял ог­ромный пласт бе­лорусс­кой на­ци­ональ­ной пе­сен­ной куль­ту­ры. Бла­года­ря его твор­чест­ву мы ста­ли ува­жать свою пес­ню, и это ува­жение жи­во до сих пор. Ник­то не про­водил та­ких оп­ро­сов, но, уве­рен, са­мые по­пуляр­ные пес­ни сре­ди бе­лору­сов — те, что соз­да­ны Му­ляви­ным. Вот еще при­мер: один из луч­ших сов­ре­мен­ных ре­жис­се­ров Бе­лару­си, ху­дожест­вен­ный ру­ково­дитель на­шего Ку­паловс­ко­го те­ат­ра Ни­колай Пи­нигин ро­дил­ся в Ук­ра­ине, но этот че­ловек от­да­ет все свои твор­ческие си­лы бе­лорусс­кой куль­ту­ре. Его спек­такли по­мога­ют вос­пи­тывать мо­лодое по­коле­ние бе­лору­сов.

— Как Бе­ларусь восп­ри­нима­ют во Фран­ции? 
 — Нес­мотря на бо­лее чем двад­ца­тилет­нюю ис­то­рию не­зави­симос­ти Бе­лару­си, фран­цу­зы до сих пор поч­ти не ас­со­ци­ируют нас с Ев­ро­пой. Ес­ли мы хо­тим что-то из­ме­нить, нуж­но по­казать: мы — часть ев­ро­пей­ской семьи. Да, Бе­ларусь не вхо­дит в ЕС и се­год­ня не ста­вит пе­ред со­бой та­кую внеш­не­поли­тичес­кую за­дачу. Но жизнь в ев­ро­пей­ской семье не оп­ре­деля­ет­ся иск­лю­читель­но по­лити­чес­ки­ми гра­ница­ми. На­де­юсь, что про­веде­ние во Фран­ции Дней бе­лорусс­кой куль­ту­ры в сле­ду­ющем го­ду бу­дет хоть не­боль­шим, но все-та­ки ша­гом на пу­ти к зна­комс­тву фран­цу­зов с на­шей стра­ной. 

 

— Ка­кие бе­лорусс­кие брен­ды мы мо­жем «пи­арить» за ру­бежом?
 — Пра­виль­но бу­дет ид­ти че­рез лич­ности: вспо­минать тех лю­дей, ко­торые ро­дились на бе­лорусс­кой зем­ле и из­вест­ны все­му ми­ру. Но ког­да при­ходит­ся расс­ка­зывать фран­цу­зам, что бе­лорусс­кая зем­ля — ко­лыбель Ша­гала, Су­тина, Миц­ке­вича, фа­милии Дос­то­евс­ких и мно­гих дру­гих ве­ликих лю­дей, час­то встре­ча­юсь с тем, что эта ин­форма­ция поч­ти не из­вест­на во Фран­ции. Марк Ша­гал — са­мая уз­на­ва­емая лич­ность, ес­ли го­ворить о свя­зях Бе­лару­си и Фран­ции. Но его не ас­со­ци­ируют с на­шей стра­ной, вот в чем проб­ле­ма. Да, эти та­лан­ты при­над­ле­жат ми­ровой куль­ту­ре, но они ро­дились здесь, на бе­лорусс­кой зем­ле, и мы не име­ем пра­ва от них от­ка­зывать­ся. Сле­ду­ющий шаг — по­казать, что Бе­ларусь всег­да яв­ля­лась частью ев­ро­пей­ской ис­то­рии. Предс­та­вите­ли бе­лорусс­кой зна­ти в пос­ле­ду­ющем фор­ми­рова­ли ко­ролевс­кие ди­нас­тии. Ве­ликое кня­жест­во Ли­товс­кое иг­ра­ло зна­чимую роль в по­лити­чес­кой жиз­ни Ев­ро­пы. Ос­та­ет­ся толь­ко по­нять, чем яв­ля­лись бе­лорусс­кие зем­ли в сос­та­ве ВКЛ. Бы­ли ли бе­лору­сы на­ци­ей, ко­торая во мно­гом оп­ре­деля­ла раз­ви­тие го­сударс­тва?

— Ка­ково ва­ше лич­ное мне­ние?
 — Да, я в этом убеж­ден. Кня­жест­во Ли­товс­кое объеди­няло мно­гие на­роды. Но то, что бе­лору­сы иг­ра­ли в нем клю­чевую роль — ис­то­ричес­кая прав­да. Ес­ли Ста­туты ВКЛ бы­ли на­писа­ны на ста­робе­лорусс­ком язы­ке, а ведь фак­ти­чес­ки тре­тий ста­тут 1588 го­да стал про­об­ра­зом пер­вой конс­ти­туции в Ев­ро­пе, по­чему мы не долж­ны об этом расс­ка­зывать на­шим ев­ро­пей­ским парт­не­рам? 

— Мно­гое мы от­да­ли дру­гим куль­ту­рам, и это­го уже не вер­нуть…
 — Это прав­да. Мы нас­толь­ко «бо­гатая» на­ция, что го­товы от­ка­зать­ся от сво­их де­яте­лей куль­ту­ры, мес­та в ис­то­рии. Мы фак­ти­чес­ки раз­да­вали свою куль­ту­ру. Мо­жет, нас­та­ло вре­мя со­бирать кам­ни? Се­год­ня Бе­ларусь — не­зави­симое го­сударс­тво, и мы долж­ны осоз­на­вать неп­ре­рыв­ность на­шей ис­то­рии. У нее бы­ли дра­мати­чес­кие пе­ри­оды раз­ви­тия, но она не по­яви­лась вче­ра. Она в ве­ках и ты­сяче­лети­ях. Вот что мы долж­ны по­нимать, ес­ли хо­тим ду­мать о бу­дущем сво­его го­сударс­тва. 

— Скла­дыва­ет­ся впе­чат­ле­ние, что, на­ходясь на долж­нос­ти бе­лорусс­ко­го пос­ла во Фран­ции, вы, Па­вел Пав­ло­вич, все рав­но про­дол­жа­ете ос­та­вать­ся ми­нист­ром куль­ту­ры.  
 — Убеж­де­ния не ме­ня­ют­ся в за­виси­мос­ти от долж­нос­ти. Мне важ­но пе­редать мое восп­ри­ятие бе­лорусс­кой куль­ту­ры тем лю­дям, ко­торые го­товы ус­лы­шать и по­нять. Кро­ме то­го, при­ори­тетом лю­бой дип­ло­матии яв­ля­ет­ся эко­номи­ка, и это то, чем мы за­нима­ем­ся изо дня в день. Но важ­но по­нимать, что эко­номи­чес­кие ре­зуль­та­ты без пре­зен­та­ции на­шей стра­ны там, где нас не зна­ют, вряд ли мо­гут быть ус­пешны­ми. Мы го­ворим о бе­лорусс­кой куль­ту­ре и вы­зыва­ем ин­те­рес к стра­не, в том чис­ле, эко­номи­чес­кий. Все вза­имос­вя­зано. 

О се­бе и ра­боте: 
«Го­ворить в Бе­лару­си по-бе­лорусс­ки то­же нор­маль­но!»

— От­че­го вы ре­шили пос­вя­тить се­бя го­сударс­твен­ной служ­бе?
 — Всег­да ду­мал об этом. С Ми­нис­терс­твом иност­ран­ных дел хо­тел быть свя­зан­ным со сту­ден­ческих лет. Так слу­чилось, что моя меч­та сбы­лась. Пос­ле уни­вер­си­тета стал ра­ботать в МИД ат­та­ше — это са­мая млад­шая долж­ность. 

— Не са­мый лег­кий путь. Пер­вые го­ды — не­высо­кая зарп­ла­та…
 — В го­ды сту­ден­чест­ва ра­ботал юрис­том в пре­ус­пе­ва­ющей ком­мерчес­кой струк­ту­ре, и, ког­да пе­решел в МИД, по­терял в зарп­ла­те в две­над­цать раз. Пси­холо­гичес­ки бы­ло тя­жело: у ме­ня уже бы­ла семья, ро­дилась дочь. Бы­ли серьез­ные раз­мышле­ния о том, по ка­кому пу­ти ид­ти. Но внут­реннее уст­рем­ле­ние ра­ботать на го­сударс­твен­ной служ­бе по­беди­ло ком­мерчес­кую жил­ку.

— Вы бы­ли единс­твен­ным ми­нист­ром, ко­торый поч­ти всег­да го­ворил по-бе­лорусс­ки. Лег­ко ли быть бе­лорусс­ко­языч­ным в го­сап­па­рате?
 — Слож­но быть од­но­му. Мне хо­телось, что­бы ря­дом на­ходи­лись кол­ле­ги, ко­торые не толь­ко на сло­вах в ку­лу­арах под­держи­ва­ют бе­лорусс­кую речь од­но­го из чи­нов­ни­ков, а по­казы­ва­ют это и собс­твен­ным при­мером. Та­кое бы­вало, но не час­то. Вмес­те с тем лю­ди час­то под­хо­дили на ули­цах или в ма­гази­не, что­бы ска­зать: «Дзя­куй за тое, што вы робіце». Мы пра­виль­но счи­та­ем, в Бе­лару­си го­ворить по-русс­ки — это нор­маль­но, но и го­ворить в Бе­лару­си по-бе­лорусс­ки то­же аб­со­лют­но нор­маль­но!

— Кто вос­пи­тал в вас лю­бовь к бе­лорусс­ко­му язы­ку?
 — Ува­житель­ное от­но­шение к род­но­му язы­ку мне при­вили ро­дите­ли. Очень силь­но пов­ли­яла и ра­бота кон­су­лом в Бе­лос­то­ке: там сто­лети­ями жи­вут бе­лору­сы. Они сох­ра­нили язык, они по­ют по-бе­лорусс­ки, сре­ди них есть бе­лорусс­кие по­эты и пи­сате­ли. Для ме­ня это был, ес­ли хо­тите, оп­ре­делен­ный вы­зов.

 

 — На­зове­те ваш топ бе­лорусс­ких пи­сате­лей? 
 — Зо­лотая пле­яда: Ку­пала, Ко­лас, Бог­да­нович, Ко­рот­ке­вич и Бы­ков. Мы, вро­де бы, всех зна­ем, но от­че­го-то не возв­ра­ща­ем­ся к их твор­чест­ву. Мы са­мок­ри­тич­ны к сво­ей куль­ту­ре.

— Мо­жет быть, кри­тика — от срав­не­ния с дру­гими ев­ро­пей­ски­ми куль­ту­рами?
 — Мне ка­жет­ся, срав­ни­вать раз­ные куль­ту­ры в прин­ци­пе не­кор­рект­но. Как оп­ре­делить ка­чест­во на­род­ной пес­ни? Чем от кил­тов шот­ланд­цев от­ли­ча­ет­ся на­ци­ональ­ный бе­лорусс­кий кос­тюм, ко­торый так­же име­ет уни­каль­ные тра­диции?

— Но по­чему бе­лорусс­кий кос­тюм не про­да­ет­ся в обыч­ном ма­гази­не? Ведь куль­ту­ра долж­на быть мас­со­вой.
 — Да, но по­пуля­риза­ции ме­ша­ет не из­жи­тый еще сте­ре­отип: бе­лорусс­кая куль­ту­ра — сель­ская, лап­тежная. 

— Не приш­ло ли вре­мя его из­ме­нить? Как раз под­раста­ют де­ти биз­нес-эли­ты, ко­торые не мо­гут при­мерить на се­бя лап­ти се­ляни­на, им нуж­но что-то бо­лее арис­токра­тич­ное.
 — Бе­лорусс­кая ка­шуля толь­ко под­черк­нет уро­вень их раз­ви­тия и ин­телли­гент­нос­ти. Да и арис­токра­тич­ность оп­ре­деля­ет­ся не бо­гатс­твом, а ин­теллек­том. Раз­ве мы не мо­жем гор­дить­ся на­шими двор­ца­ми и зам­ка­ми, мно­гове­ковой ис­то­ри­ей кни­гопе­чата­ния и те­ат­ра, на­ци­ональ­ным слуц­ким по­ясом с прак­ти­чес­ки не­раз­га­дан­ным сек­ре­том тка­чест­ва? Ис­то­ки куль­ту­ры аб­со­лют­но лю­бой стра­ны — имен­но в на­роде, на­род­ной куль­ту­ре. Но мы от­че­го-то стес­ня­ем­ся на­деть вы­шитую ка­шулю. Мне ка­жет­ся, в этой свя­зи очень важ­ным яв­ля­ет­ся го­сударс­твен­ный про­ект по воз­рожде­нию тка­чест­ва слуц­ко­го по­яса. 

— В нем дек­ла­риру­ет­ся на­мере­ние: слуц­кий по­яс дол­жен по­явить­ся в каж­дой бе­лорусс­кой семье. Но функ­ци­ональ­но он не ис­поль­зу­ет­ся: его не но­сят… 
 — Шот­ланд­цы то­же не хо­дят в юб­ках пос­то­ян­но, толь­ко в честь на­ци­ональ­ных празд­ни­ков. Да­вай­те не бу­дем иде­алис­та­ми, слуц­кий по­яс ежед­невно по­вязы­вать ник­то не ста­нет. 

— Что­бы бе­лору­сы на­чали счи­тать слуц­кий по­яс на­ци­ональ­ным дос­то­янием, в нем дол­жен по­явить­ся, как ми­нимум, ми­нистр куль­ту­ры. 
 — Не иск­лю­чаю, что это про­изой­дет. Ко­неч­но, это за­висит от вы­соких го­сударс­твен­ных чи­нов­ни­ков, но счи­таю та­кой под­ход вер­ным и важ­ным. Вы­сокие долж­нос­тные ли­ца собс­твен­ным при­мером мо­гут по­казы­вать свое от­но­шение к на­ци­ональ­ной куль­ту­ре.

 — А вы са­ми по­яви­тесь на при­еме во Фран­ции в слуц­ком по­ясе?
 — С удо­воль­стви­ем. Мне ка­жет­ся, бы­ло бы да­же пра­виль­но МИД вы­делить бюд­жет и по­шить сти­лизо­ван­ные, но все-та­ки бе­лорусс­кие кос­тю­мы для пос­лов и их суп­руг за ру­бежом. По их же­ланию. Это расп­рос­тра­нен­ная прак­ти­ка.  

— Вы бы­ли ини­ци­ато­ром прог­раммы «Зам­ки Бе­лару­си». До­воль­ны ли вы ка­чест­вом про­веден­ных ра­бот? 
 — Рес­тавра­ция па­мят­ни­ков ар­хи­тек­ту­ры се­год­ня — один из при­ори­тетов го­сударс­твен­ной по­лити­ки. То, что за пос­ледние де­сять лет от­рестав­ри­рова­но столь­ко уни­каль­ных объек­тов, зас­лу­жива­ет по­зитив­ной оцен­ки. Ко­неч­но, ког­да мы го­ворим о ка­чест­ве рес­тавра­ци­он­ных ра­бот, сто­ит быть са­мок­ри­тич­ны­ми: су­щест­ву­ют объек­тивные проб­ле­мы. Уро­вень под­го­тов­ки на­ших рес­тавра­торов нуж­но по­вышать, нуж­на под­питка опы­том дру­гих стран. Есть воп­ро­сы и с конт­ро­лем за про­веде­ни­ем ра­бот, и с по­нима­ни­ем у собс­твен­ни­ков важ­ности про­веде­ния рес­тавра­ции в со­от­ветс­твии с за­коно­датель­ством. Не­дав­но бе­седо­вал с од­ним из быв­ших ми­нист­ров куль­ту­ры Лит­вы, ко­торый по­ведал мне, как один из са­мых из­вест­ных зам­ков Лит­вы не смог по­пасть в Спи­сок объек­тов Все­мир­но­го нас­ле­дия ЮНЕС­КО как раз по при­чине не­качест­вен­ной рес­тавра­ции. Бе­зус­ловно, на­до ви­деть свои проб­ле­мы и ре­шать их. 

— То есть, плас­ти­ковые две­ри в зам­ке — это нор­маль­но?
 — Нет, но нуж­но расс­мот­реть конк­рет­ную си­ту­ацию. Ес­ли мы не зна­ем, ка­кие две­ри там бы­ли, то не мо­жем прив­но­сить вы­думан­ные эле­мен­ты. Ес­ли плас­ти­ковая дверь вы­пол­ня­ет функ­цию теп­ло­изо­ляции к су­щест­ву­ющей ис­то­ричес­кой, то это до­пус­ти­мо. 

 О жен­щи­нах и о люб­ви: 
«Быть суп­ру­гой пос­ла очень слож­но».

— Вы сей­час на­ходи­тесь в по­ис­ке спут­ни­цы жиз­ни. Она обя­затель­но долж­на быть од­ной с ва­ми на­ци­ональ­нос­ти? 
 — На­ци­ональ­ность не име­ет зна­чения, а вот мен­таль­ность очень важ­на. Важ­но, ког­да па­ра го­ворит на од­ном язы­ке (речь не идет о линг­вис­ти­ке), ког­да у них есть об­щие вос­по­мина­ния и меч­ты. Как пра­вило, это свя­зано с тем, что лю­ди жи­вут в од­ном куль­тур­ном и ин­форма­ци­он­ном прост­ранс­тве. Мне слож­но предс­та­вить се­бе брак с иност­ран­кой. Хо­тя, ко­неч­но, все за­висит от то­го, нас­коль­ко те­бя ув­ле­чет че­ловек, так что за­гады­вать не при­ходит­ся. 

— Что для вас брак?
 — Это очень слож­ный про­цесс, ос­но­ван­ный — в на­чале от­но­шений — на вза­им­ной люб­ви, а пос­ле — на ис­кусс­тве сох­ра­нения этих чувств. Муж­чи­на дол­жен дер­жать сло­во, быть в сос­то­янии со­дер­жать свою семью, уметь и ус­ту­пать. Тог­да и брак мо­жет су­щест­во­вать дол­го. У па­ры долж­ны быть об­щие ин­те­ресы. Ко­неч­но, они мо­гут быть свя­заны толь­ко с деть­ми, но глав­ное — же­лание соз­дать эти ин­те­ресы: вмес­те пу­тешест­во­вать, смот­реть ки­но, чи­тать кни­ги. Ког­да ты про­сыпа­ешь­ся ут­ром и рад ви­деть воз­ле се­бя род­но­го че­лове­ка, ког­да мож­но до ут­ра раз­го­вари­вать или ехать пол­то­ры ты­сячи ки­ломет­ров вдво­ем и не умол­кать ни на ми­нуту — это и есть вза­им­ное чувс­тво.

— Ка­кой долж­на быть жен­щи­на ря­дом с ва­ми?
 — Мне важ­но, что­бы ря­дом бы­ла лич­ность. Го­ворят, что для муж­чин важ­нее под­чи­нение, но мне это пре­тит. Ес­ли ря­дом лю­бимая жен­щи­на, у ко­торой есть свое мне­ние и по­зиция и она хо­чет се­бя ре­али­зовать в жиз­ни, я был бы счаст­лив ей по­мочь. С дру­гой сто­роны, ес­ли воз­ни­ка­ют слож­ные мо­мен­ты, то ре­шение долж­но при­нимать­ся в об­сужде­нии. И в иск­лю­читель­ных си­ту­ациях окон­ча­тель­ное сло­во долж­но быть за муж­чи­ной. В от­но­шени­ях неп­ри­ем­ле­мо «хло­пать дверью». Проб­ле­ма в бра­ке зак­лю­ча­ет­ся еще в том, что муж­чи­на ухо­дит в ра­боту, у не­го нет вре­мени на семью.

— А у вас сей­час есть вре­мя?
 — У ме­ня есть же­лание это вре­мя соз­дать.

 — Чи­та­ете Ко­рот­ке­вича сво­им да­мам? Сти­хи?
 — Ты i я: пра­лес­ка ў снах бу­рану,
Дрэўца вiш­нi ў ярас­ным аг­нi,
Кроп­ля на спi­не Ле­вi­афа­на,
Ра­дуга на кры­лах на­валь­нiц.
Пад дзе­вятым ва­лам вет­разь нi­цы,
Ве­рас, што аг­нем аб­няў пя­рун,
Па­вуцiн­ка ў пек­ле на­валь­нi­цы,—
Ад­ка­жы на ву­ха ўла­дару,
Як мне зду­жаць ура­ган i ве­цер,
Веч­ны мой, за­цяты, страш­ны бой?
Як мне, моц­на­му, пра­жыць на све­це
Без ця­бе, та­нют­кай i сла­бой?

 Дмит­рий Но­виц­кий

Фо­то: Мак­сим Шу­милин