Как бобруйчане «распяли» Федора Конюхова…

Федор Конюхов - один из самых загадочных путешественников современности. Он побывал на двух макушках Земли – Северном и Южном полюсах, добрался до "ложа Богов" Эвереста и не раз обогнул планету под парусом. Учился в Бобруйске.

О бобруйском периоде жизни известного путешественника рассказал его «коллега по пятнашке» Владимир Калинкин:

В жизни известного путешественника Федора Конюхова за последний год произошел ряд важных событий, изменивших его жизнь: в мае 2010 года он был рукоположен в сан иподиакона Запорожской епархии, а в декабре торжественно принял сан священника. Незадолго до этого, в феврале прошлого года, когда Федор Филиппович был в нашем городе и дал интервью «Вечерке», он ничего о планах такого резкого изменения своего уклада жизни не говорил. Это еще раз подтверждает мысль: не думай, что о тех, кто рядом, знаешь все. Потому что порой не знаешь, на какие высоты тебя или других может поднять жизнь или в какой обрыв бросить. Так и в жизни Федора Конюхова. За те два года, что он в молодые годы пробыл в нашем городе, его знали многие. И все они отмечали, что тогда будущая знаменитость ничем не отличался других. 

Один из тех, что знал Федора Конюхова в середине 70-х годов прошлого века, был Владимир Калинкин. Резчик по дереву, он почти всю жизнь отработал на ОАО «ФанДОК». Там же трудится и сейчас, вырезает элементы для мебели, экспортируемой за пределы страны. Вместе с Федором они учились в «пятнашке» (ХГПТУ № 15). На втором курсе их дороги с Федором разошлись. Владимир оканчивал училище, а Федор оставил учебу.

Мы попросили Владимира Николаевича рассказать о том далеком времени и Федоре Конюхове.

— Почему Федя поступил в наше училище, мне до сих пор непонятно, — признался Владимир Николаевич. — Как непонятно, почему он, не доучившись год, ушел из училища. Может быть, потому, что женился?.. Учились мы с ним с 1973-го по 1975-й годы. Поступил он, точнее, пришел в училище, позже нас, наверное, с опозданием в месяц-два, может быть, и экзамены не сдавал, не знаю. Возможно, ему сделали поблажку, потому что приехал издалека, с Азовского моря. Федя, в отличие от меня и Виталия Вольского (втроем мы немного дружили), жил не в общежитии, а на квартире. Был старше и серьезнее нас. Когда мы с Виталием как-то подрались, он даже несколько отдалился от нас.

В годы учебы в ХГПТУ № 15 (Федор Конюхов слева).

Поскольку он был старше, то и с противоположным полом завязывал отношения чаще и серьезнее, чем мы. К нему приезжала девушка, говорили, что она из России и будто бы работает где-то на радио. А потом он стал встречаться с девочкой, учившейся на отделении керамики. На ней Федор и женился. Не доучившись месяца два до окончания второго курса, Федор оставил учебу. Тогда он решил, что поедет в Находку, собрал вещи в одну кладь (картины, одежду, валенки и прочее) и попросил меня все это выслать ему, когда он напишет письмо с обратным адресом. Перед отъездом он распродавал некоторые свои вещи, и я купил у него за бесценок модную, наверное, импортную ветровку с множеством тесемок, ремешков.

О своих планах на жизнь он не распространялся.

Когда я получил от него письмо, то, как и было договорено, пошли с другом на почту и отправили посылку. Потом, через несколько лет, мне сказали, что его жена кому-то будто бы написала, что посылку я не выслал. До сих пор чувствую себя неловко.

Насколько я теперь понимаю, ему никто материально не помогал, и он был вынужден сам зарабатывать себе на жизнь. Спиртное не пил. Мы, правда, тоже не пили, но могли себе иногда позволить, а он — нет. Бабушка, хозяйка дома, где он квартировал, денег с него не брала, он квартплату отрабатывал, делая какие-то работы по хозяйству, старался найти «халтурку».

Его приверженность к морю чувствовалась уже тогда, хотя никто не предполагал, что это серьезно. Ходил в тельняшке, на шее был талисман — зуб какого-то зверя на веревочке. Что-то он рассказывал об этом талисмане, но я уже не помню, что. Играл на гитаре. До сих пор помнятся слова одной песни:

«Четыре года в море рыскал наш корсар,
Мы научились штопать паруса
И затыкать пробоины телами…»

Песня Высоцкого, но мотив у Федора был немного другой.

Тогда у Феди были редкие усики (это уже потом он оброс дремучей бородой). Когда я как-то стал сбривать свои усы, он убеждал меня не делать этого: «Будь мужчиной».

Каких-то значительных успехов в рисунке или резьбе Конюхов не делал. Хотя, может быть, мы его недооценивали. Ведь теперь он известный художник в России и мире, участвовавший во множестве выставок. Помню его черно-белую резкую графику на обоях, какие-то скелеты... Это было необычно, может быть, поэтому мы такое «искусство» не воспринимали, и наш мастер — тоже. А Федя болезненно реагировал на это. 

Рассказывали, когда на втором курсе нашу группу отправили на уборку картофеля (меня оставили в училище работать), то там ребята в шутку его «распяли» — привязали к дереву. И за то недолгое время, что он висел привязанный, его изрядно искусали комары. Может быть, уже тогда он учился выносливости? О том, как он воспринял это «распятие», я не знаю. 

Наверное, не только я, но и никто другой, кто в те годы знал Федю Конюхова, не предполагал, что он сможет достичь каких-то высот в изобразительном искусстве и тем более стать известным путешественником. Но через годы мы услышали, как он плавал через океан, покорял полюса... Недавно стало известно, что он где-то в Запорожье построил церковь и принял сан священника. По телевидению показывают рекламу с его участием. Теперь это совсем другой человек. 

Александр Мазуренко ("Вечерний Бобруйск")