Российский фильм «Охотник» получил недавно Гран-при на кинофестивале «Листопад». Главную роль в картине сыграл начальник отдела охраны природных комплексов Нацпарка «Браславские озера» Михаил Барскович.

«Ежедневнику» удалось поговорить с новой белорусской кинозвездой.

Фермер Иван Дунаев живет в российской глубинке. Хотя даже не живет, а существует. Однообразно и скучно. Монотонность такого существования тяжким грузом ложится на плечи мужика. Он удит рыбу, охотится, справляется по хозяйству – в общем, пашет, чтобы как-то обеспечить семью. У него есть супруга, которая даже не имеет имени по сценарию. А также дочь, за которой нужен глаз да глаз, и сын – мальчонка-инвалид (без левой руки).

Дунаев – человек замкнутый. Он переживает все эмоции внутри себя, не рассказывая никому о том, что чувствует. Однажды начальник тюрьмы просит фермера взять к себе на работу двух женщин – осужденных к «химии». С одной из них он становится близок. В финале эта женщина говорит, что уезжает. Фермер идет на охоту, стреляет в кабана, перезаряжает ружье, прикуривает, причем делает все это одной рукой, оценивая, сможет ли однорукий сын прожить такую же типичную и скучную жизнь, как его отец, дед, прадед.

– Фильм этот очень специфический, глубокий, сложный психологически – на массовую зрительскую аудиторию не рассчитан, – рассказывает Михаил Барскович, снявшийся в роли Дунаева. – Так что, если хочешь испортить о нем впечатление, посмотри. Что интересно, критики поставили нам высший балл на «Листопаде» в Минске, а зрители определили последнее место. Ведь как мы оцениваем фильм? Интересный и неинтересный, так? А критики говорят: чем больше документальности в картине, тем она лучше и правдивее.

– Это ведь уже не первая награда?

– На «Кинотавре» в России в этом году получили призы за лучшую режиссуру, женскую роль, а также приз Гильдии киноведов и кинокритиков. Плюс кино попало на Каннский фестиваль, что уже считается чуть ли не подвигом. От России была еще картина – «Елена» Звягинцева. Мы участвовали в программе «Особый взгляд». Сбылась мечта нашего режиссера Бакура Бакурадзе – его детище оказалось на очень престижном кинофестивале. И, конечно, крайняя, надеюсь, не последняя, победа – Гран-при «Листопада».

– Почему фильм называется не «Фермер», а «Охотник»?

– Наверное, Бакур имел в виду, что охотник – это добытчик, человек, который полностью обеспечивает семью. Он работает в хозяйстве, удит рыбу в своем озере, охотится. То есть делает все то, что должен уметь настоящий кормилец.

– Вы со своим главным героем похожи?

– Отчасти. Тоже люблю рыбалку, охоту, по хозяйству могу справиться. Я даже некоторые изменения в сценарий вносил. Например, в эпизоде, когда Иван учит сына стрелять, была реплика: «Скоро пойдет снег, и можно будет идти на кабана». Получалось, якобы до снега этого делать нельзя. Тогда я немного исправил и получилось: «Скоро пойдет снег, и можно будет идти на кабана с подхода». Это значит, что ты находишь следы и пускаешь по ним собак. Животные окружают добычу, а охотник тихонько подходит ближе и стреляет.

Не похож я на своего героя лишь эмоционально: он замкнут и тих, а я открыт для общения, и все эмоции всегда написаны на моем лице.

– Оттого и роль оказалась непростой?

– Сначала снимались сцены, где я один. Представь, вокруг тебя куча народу бегает, суетится, а ты толком не понимаешь, чего они хотят. Ощущение было такое: «А где же скрытая камера?» Войти в роль помог Бакур Бакурадзе. Изначально мы четко оговаривали все сцены – режиссер разжевывал, что он хочет видеть. Но так как я не профессиональный актер – передать чувства и эмоции не получалось. Тогда Бакур заставлял меня вспоминать моменты из жизни и переживать их заново. Начало получаться. Я так вник в свою роль, что выходил из нее долго – уже когда был дома, еще «проскальзывал» Дунаев.

Плюс оказалось, что актерское мастерство – это очень тяжелый труд. Поверь, я уже знаю. Шесть дней в неделю проводили по 12–14 часов на съемочной площадке. Снимали в Псковской и Новгородской областях. Сначала планировали 40 дней, но не уложились – добавили еще 5. А я и того больше – мы с небольшой группой остались, так как в конце фильма должен был пойти снег, ждали. Но что интересно, этот эпизод в «Охотника» не попал. Вообще очень много сцен не вошло в картину. Жаль, конечно, но режиссеру виднее. До монтажа у нас было 4 часа – слишком много. Пришлось резать. В итоге – 2 часа и 6 минут.

– Наверняка на съемочной площадке случались казусные ситуации.

– А как же без этого! У Ивана в фермерском хозяйстве подыхает свинья. Дунаев решает ее закопать. Естественно, свинье за кадром колют снотворное, и она якобы сдыхает. Начинаем съемку. Вытягиваем тушу на улицу – все нормально. Кладем в ковш трактора, чтобы вывезти. Свинья начинает храпеть. А записывается-то сразу и звук – озвучки не было после. Ждем, когда же она успокоится. Снова приходится повторять действия – вытаскивать, укладывать. Я сажусь в трактор, поднимаю ковш, и тут… свинья просыпается, встает и очумело смотрит на окружающих. Возобновили съемку нескоро – долго не могли оправиться от смеха.

– А почему режиссер решил взять не обученного актерскому мастерству человека на главную роль?

– Бакур сказал, что легче научить того, кто не умеет ничего, чем взять актера, который будет играть и переигрывать в фильме. Он пробовал профессионалов, но… Кстати, в этой киноленте все люди простые, такие, как мы с тобой. Профессионалка была только одна, и та появилась только в эпизоде.

– Хорошо. Тогда такой вопрос: каким образом удалось попасть в кино? Насколько мне известно, вы никаким образом не связаны с киноиндустрией.

– Во всем виновата моя дочь Настя. Это она меня взбаламутила. Сначала этот фильм собирались снимать россияне совместно с белорусами. Съемочная группа искала натуру – озеро с островком. За помощью обратились к дочке – она работает по туризму в Нацпарке «Браславские озера». Настя поручила это дело мне, так как я, начальник отдела охраны природных комплексов нацпарка, знаю все озера в районе. Так я и познакомился с режиссером картины Бакуром Бакурадзе и его командой. К сожалению, по некоторым обстоятельствам передумали снимать фильм на Браславщине, и ребята уехали в Россию. А спустя месяц мне позвонил Бакур и предложил приехать в Москву на пробы. Если бы Настя не вытолкала меня из дома, наверное, не давал бы тебе сегодня интервью (улыбается). Я приехал. Мы гуляли на природе, общались в непринужденной обстановке, меня фотографировали. И все. Через три недели мне позвонили и попросили снова посетить российскую столицу. На этот раз, правда, уже читал сценарий. Мне сказали, что позвонят. Я даже уже и не надеялся, но за пять дней до начала съемок услышал в телефонной трубке голос Бакурадзе. Взял отпуск – и вперед.

– Хотелось бы еще сняться в какой-нибудь картине?

– Уже снялся.

– Интересно…
– На съемках «Охотника» я познакомился с художником-гримером Катей Максютовой. Ее муж Алексей Карелин снимает сериалы. В этом году он работает над фильмом «Албанец 4». В одной из серий главный герой в тайге встречается с четырьмя людьми, один из которых я. Мы помогаем Албанцу найти выход и справиться с бандитами. Было несложно, потому что я фактически играл самого себя.

– Хотелось бы продолжить актерскую карьеру?

– Тысячи людей имеют профессиональное образование. А таких, как я, необразованных, – еще сотни тысяч. Если не миллионов. У нас вообще снимают не так много фильмов, как бы нам хотелось. Представляешь, как нужно показать себя, чтобы туда попасть. Я скажу так: сам я искать не буду, пригласят – отказываться тоже не собираюсь. Хотя мои друзья сделали мне портфолио и разослали резюме. Кто знает, что из этого получится?

– Попасть в кино простому человеку сложно. Тебе удалось. Как думаешь, это судьба или случайность?

– Когда мы начинали снимать «Охотника», Бакур спросил: «Ты в детстве мечтал стать актером»? Я ответил положительно. Тогда он сказал: «Ну, вот и думай, что твоя детская мечта сбылась».