Я выбралась из Минска рано. Специально, чтобы неспешно осматривать каждую руину, останавливаться, фотографировать, бродить, молчать… Я помнила эти места «с малых ногтей», когда каталась со взрослыми то за грибами, то в какой-то сельский магазинчик, куда почему-то привезли дефицитный товар... Потом родители разошлись, мы с мамой переехали в другой город и изредка ездили навещать бабушку. Всегда быстро, проездом, не глядя по сторонам…

Бабушка умерла почти год назад. Впервые я ехала одна. Ни за чем. Просто так. Никуда не торопясь. И впервые с мыслью – хочу увидеть малую родину…

Черея

Типичная белорусская деревенька. Крохотные домишки, какой-то рыжий пес, с лаем погнавшийся за моей машиной, голые ветки плодовых деревьев, тишина, рассеянная в воздухе…

С пригорка, чуть под углом к дороге, печально смотрит на путников храм Святого Архангела Михаила.

Вот и первое воспоминание из детства. Я маленькая. Лето. Жарко. На машине мы приехали в магазин со странным названием «Уцененка». Чтобы попасть в него, нужно взобраться на горку. Внутри темно и холодно. Взрослые рассматривают какие-то майки, довольны. А мне скучно: игрушек в этой их «уцененке» нет, и я настырно тяну маму за рукав – пойдем…

С того времени «магазин» вырос ровно на два купала. Появилась крыша, у входа – расписание служб. Так вот почему внутри в самую лютую жару было прохладно – стены-то добротные, старинные…

Считается, что основателем Михайловской церкви в 1604 году был сам Лев Сапега, легендарный канцлер Великого княжества Литовского. Он же подарил храму чудотворную икону святого Михаила Архангела (кстати, Сапеги владели Черейской землей на протяжении 250 лет). Действовала церковь вплоть до 1935 года, затем была закрыта. Во время Второй мировой войны, в 1942 году, богослужения возобновились, но позже здесь устроили склад, который затем, вероятно, переоборудовали под магазин…

Храм вернули верующим только в 1997 году, видимо, тогда же и началось его восстановление. Продолжается оно и поныне. Хотя, очевидно, средств не хватает – кое-где новооштукатуренные стены уже посыпались, при входе висят два старых облупившихся пожарных баллона (их, судя по всему, используют вместо колоколов), привлекает внимание и большая куча битых кирпичей, сваленная у двери со стороны апсиды…

Интересно, что некоторые исследователи считают Черею… ровесницей древнего Полоцка, утверждая, что в IX–X веках она была одной из точек, через которые проходил легендарный путь «из варяг в греки». Впрочем, пока найти и исследовать древнее городище археологам не удалось – возможно, покоится оно под старым погостом.

Другие историки связывают появление Череи с именами двух братьев – Мисаила и Михаила, которые основали в этих местах монастырь. Произошло это в середине XV столетия. Мисаил, будучи епископом Смоленским, около 1475 года был избран митрополитом Киевским и всея Руси с резиденцией в Новогрудке, он же «продвигал» идею унии между католической и православной церковью.

Любопытный факт: созданный братьями Троицкий монастырь был общим – в нем жили как монахи, так и монахини. Предполагается, что свое существование он прекратил в XVII веке. Напоминанием об этой обители остались лишь руины Троицкой, или Белой, церкви…

Белая Церковь

Впрочем, географически развалины Троицкого храма находятся не в самой Черее, а чуть в стороне. Возле маленькой деревеньки, которая так и зовется – Белая Церковь. 

Считается, что святыню возвели около 1475 года. Она является одним из ранних памятников барокко в Беларуси. Некоторые исследователи упоминают, что в строительстве принимал участие Аристотель Фиорованти, итальянский архитектор, который строил Успенский собор в Москве. Сохранилось предание, что при возведении церкви погиб один из строителей – сорвался с высоких лесов. Такая же участь несколько лет назад постигла и молодую альпинистку, которая тренировалась в искусстве скалолазания на руинах…

Церковь (а точнее, то, что от нее осталось) видна с дороги. Сначала она мелькает между тонких ажурных веток кустарника, а потом вдруг открывается вся – на высоком холме, стройная, с пустыми арочными окнами-глазницами. Распятия с крыши давно сбиты, зато огромный деревянный крест высится по правую руку от храма…

Наверное, когда-то церковь была и впрямь белой. Сейчас она серая, с красными «проталинами» – в тех местах, где штукатурка отвалилась и показался голый кирпич. С опаской заглядываю внутрь – кто знает, что найдешь в таких брошенных святынях! – и вхожу. Двери давно нет – вместо нее, словно рана навылет, зияет огромная дыра. Могучие перекрытия, все в подтеках от времени, а вдоль стен притулились… лампадки, украшенные искусственными цветами, выцветшие иконки, несколько оплавленных свечей... Вот уж неожиданно! Выходит, кто-то приходит сюда молиться. И, наверное, он прав. В этом разрушенном, пустом и тихом храме как-то ближе к Богу…

Лукомль

Сейчас это глухая деревенька, о величественном прошлом которой напоминают разве что запутанные «средневековые» улочки. А тысячу лет назад это место было центром самого настоящего княжества – Лукомского! Разные исторические документы называют разные даты его основания. По некоторым источникам, Лукомль уже вполне сформировался в IX веке. По другим данным, случилось это не раньше XI–XIII веков. Есть и такое мнение: Лукомль никогда не был независимым, а являлся лишь исторической волостью Полоцкого княжества.

Так или иначе, а Лукомский замок существовал. Был он, правда, деревянным, и время, конечно, не пощадило древнюю твердыню… Собственно, оно ничего не пощадило – сейчас смотреть здесь можно разве что старое еврейское кладбище. Поэтому по Лукомлю проезжаю походя, быстро делаю несколько снимков теперешних сельских улочек. Вечер подгоняет, скоро будет темно…

Новолукомль

Вот, наконец, и родной городок. Есть такие места, которые не меняются. Вообще. Все та же большая вывеска « Новолукомль» на фоне дымящих труб Лукомльской ГРЭС. Та же крохотная заправка на въезде…

ГРЭС, по сути, градообразующее предприятие. Ее возведение велось в 60–70-е годы прошлого века. Эта была грандиозная стройка, собравшая инженеров, рабочих и строителей со всего Советского Союза. Вместе с электростанцией росли и жилые дома – там, где раньше были глухие болота и никто не селился. Старожилы рассказывают, что болота осушили не вдруг, и долгое время горожане (а Новолукомль практически сразу и стал городом) ходили в буквальном смысле слова по колено в грязи.

По Новолукомлю я гуляла уже на следующий день, утром. Дома здесь маленькие, пятиэтажные. И оттого кажется, что дорога для машин особенно широкая, а центральная площадь – просто огромная. Заглянула во двор своей старой школы. Все по-прежнему, даже заборчик на клумбе тот же. Словно и не прошло 15 лет…

Потом ходила к Лукомльскому озеру – через подвесной арочный мост над каналом, увешанный маленькими замочками (дань свадебной моде), минуя заросли тревожных, шелестящих камышей. Слушала. Озеро спало подо льдом и всхлипывало во сне. «Умммм… угумммм…. Ум!» Очень странный звук, похожий на песню кита. Кстати, для тех, кто не знает… Лукомльское озеро огромное. Настолько, что в пасмурную погоду его противоположный берег теряется вдали. И тогда кажется, что стоишь на берегу моря…

А еще электростанция сбрасывает теплую воду (специалисты уверяют, что чистую!) в озеро. Поэтому в некоторых местах даже в самые лютые морозы оно не замерзает, а в полыньях живут лебеди. Они подплывают к берегу. И выходят, смешно шлепая черными лапами по льду. Прямо из рук их кормят сердобольные старушки. Огромные и прекрасные птицы время от времени опасливо пошикивают. Но хлеб берут…

После обеда созваниваюсь с друзьями детства, которые так и живут в Новолукомле. С ними отправляемся колесить по окрестностям. Для них все это знакомые места, для меня по идее – тоже. По идее… На самом деле, чувствую себя туристкой на своей собственной родине, иллюстрацией к расхожей фразе – «войти дважды в одну воду»…

Почаевичи

Воспоминание из детства. Нам по 10 лет. Мы едем в большом и тряском грузовике «на картошку». В Почаевичах есть огромные поля, где выращивают этот чудо-овощ. Задача проста: набираешь клубни в ведро и несешь его, тяжелое, к трактору, напрягаясь изо всех сил, подаешь наверх. Там его перехватывает кто-то из одноклассников, высыпает, отдает тебе снова. Учительница ставит в тетради крестик, а ты опять идешь на свою «гранку» за новой картошкой. Были нормы, их нужно было выполнять…

Сейчас мы летим в Почаевичи на моей машине. Шутим, смеемся. И это уже «совсем другое кино».

– В Почаевичах есть руины Покровской церкви XVIII века, – говорит моя подруга Ира, – но пройти к ним можно только через чей-то двор.

Действительно, церковь стоит на холме и словно дразнится – от дороги ее отгораживает сплошная полоска заборов и заборчиков. Но нам везет: к одному из подворий подходит молодой мужчина, явно из местных. Увязываемся за ним. Парень, выслушав просьбу, не только открывает калитку, но и проводит нас до самых руин, рассказывая попутно, что «недалеко» есть еще Царь-дуб, и на него тоже стоит посмотреть.

Обхожу церковь вокруг. Ее руины сейчас напоминают исполинские зубы, торчащие на большом, лысом холме. Ветер гуляет среди арочных перекрытий…

Говорят, что святыню в 60-е годы прошлого века взорвали коммунисты. Но так это или нет, остается только догадываться… Грустное и романтическое зрелище…

Змеев камень

Снова садимся в машину и едем смотреть на Змеев камень. Находится он возле деревни Гоголевка (название странным образом перекликается с фамилией самого мистического русского классика!), где нужно оставить машину и еще пару километров топать по лесу пешком.

Пока продираемся к камню через густые заросли, находим старинные фундаменты, надежно спрятанные в ветках и корнях деревьев. Сейчас точно и не скажешь, что это могло быть. Усадебный дом помещика? Мельница? Конюшня? Сплошная загадка... Всемогущий интернет по этому поводу молчит…

Вот, наконец, и Змеев камень. Я, конечно, знала, что он большой, но… цифры без картинки как-то не впечатляют. И все же привожу их: двенадцать метров в длину, около четырех метров в высоту и порядка двух метров в ширину. На деле же – это огромная глыба, вся изрытая ходами и ходиками, обомшелая и какая-то мохнатая…

По легенде, в камне жил Змей, умевший принимать человеческое обличье. И была у него зазноба, к которой он летал чуть ли не каждый день. Красавица такому кавалеру не особенно симпатизировала, но выбора не было – ухаживания приходилось принимать в добровольно-принудительном порядке. Однажды Змей уснул на коленях своей возлюбленной, попросив разбудить, если придет гроза. Та пообещала и… сделала наоборот. Когда уже над головой засверкали молнии, Змей вскинулся, но поздно! Хватил он вероломную красавицу по лицу (так, что осталась на щеке черная выжженная пятерня) и ринулся поскорее к своему камню. Однако бог грозы Перун оказался быстрее – несколько молний попали в Змея, и он упал замертво практически на пороге дома. Позже люди пытались похоронить его, но сколько ни засыпали тело, на следующий день вся земля оказывалась разбросанной. Наконец, выход предложил маленький мальчик – землю нужно было возить на черном петухе. Попробовали. И работа эта продолжалась три дня. Но зато с тех пор Змей больше не появлялся.

Интересно, что могилой Змея местные жители считают так называемые длинные курганы, расположенные неподалеку. Это самые древние курганы в Беларуси. Получались они, когда к погребению одного человека «подхоранивали» родственника, потом еще одного – и все могилы объединяли одной насыпью, которая вытягивалась длинной цепочкой…

Зеленый Остров

После камня слегка перекусываем в машине и, хоть чувствуем себя усталыми (шутка ли – 4 километра пешком по заснеженному лесу!), решаем все же заглянуть в деревеньку с интригующим названием Зеленый Остров и посмотреть на легендарный Царь-дуб. Уж очень красочно его описывал наш провожатый из Почаевич.

В самой деревне фотографируем старинную лесопилку начала прошлого века. В лучах вечернего солнца она смотрится очень живописно, навевая своим видом слова песенки «Проклятый старый дом»… Блуждаем некоторое время по селу, которое создает впечатление заброшенного. Наконец, седой дремучий старик, выглянувший из покосившейся калитки, объясняет, куда свернуть и сколько еще проехать…

Добираемся как раз к закату. Гигантское дерево тянет ветки к небу, словно просит солнце еще немного подождать. И тишина здесь кажется особенно густой, абсолютной…

Говорят, дубу 350–500 лет. Вполне может быть – дерево такое толстое, что втроем мы его не смогли обхватить, как ни старались. А еще под кору во многих местах подсунуты… свернутые в трубочку деньги. Это волнует как-то по-особенному! Ведь дуб издревле почитали как дерево Перуна. И приносили ему жертвы. Выходит, языческие ритуалы живы до сих пор. Хотя те, кто оставляют купюры, вряд ли задумываются об истинном смысле того, что делают…

Старые лавки. Мемориал

Это последнее впечатление от поездки на родину, пойманное за хвост уже по дороге назад, в Минск.

Мемориал. Так звали мы это место, когда учились в школе. Нас, старшеклассников, стройной шеренгой, под неусыпным присмотром учителей, водили сюда на 9 Мая. Формальная обязанность, которую мы стремились отбыть поскорее, а лучше – и вовсе вывернуться, избежать. Нам не было интересно, что за мемориал? Кому?

А еще раньше я ходила сюда с дедом. Тоже на День Победы. Дед стоял торжественный, прямой, с медалями на груди. Среди других ветеранов. Раздавались бравые марши и длинные речи. А я скучала. Я была ребенком. Четверть века назад. Или уже больше…

Ничего не изменилось. Все те же кривые сосны с корой, похожей на рыжую шкуру змеи. И памятник с красной звездой на макушке. Только вечный огонь не горит, а лежит, печальный, под снегом. И деда нет…

И еще теперь я знаю, что мемориал – это гигантская братская могила. Имена людей, похороненных здесь, – на двух табличках. Чтобы помнили. Но помнят ли?..

«Никогда никуда нельзя возвращаться», – писал в свое время Ремарк. И раньше я с ним соглашалась. Но теперь готова поспорить. Нет, возвращаться нужно. Слушать, смотреть и понимать. Все заново, все с самого начала. И тогда, возможно, привычные, знакомые вещи откроются с новой стороны, с новым, неожиданным и таинственным смыслом…