Помните, как в знаменитом фильме «Иван Васильевич меняет профессию» посол соседней Швеции требовал у Бунши, вынужденного изображать Ивана Грозного, вернуть Кемскую волость? Так оказывается, город Кемь реально существует! И именно от него – ближайший путь на страшные Соловецкие острова. Правда, страшными они стали в двадцатые-тридцатые годы прошлого века, а до этого были неприступным бастионом российского православия.
Утро. Прибываем на частный причал, слегка удивляемся, насколько дотошно проверяются документы у водителей, записываются номера машин.
На стоянке несколько автобусов, в том числе с украинскими номерами.
Грузимся в яхту и отправляемся в Белое море. Причаливаем в гавани Благополучия и сразу видим старый баркас Семеныча из фильма про российскую национальную рыбалку.
Дальше картинки в том же духе: старые брошенные кораблики, коровы, мусор…
Обращаю внимание на рекламные объявления: кто-то ищет комнату, кто-то хочет продать дом…
Первые впечатления, честно говоря, не совсем те, на которые мы рассчитывали. Но это только первые. Далее начинаются настоящие Соловки.
Не являясь знатоком Русского Севера, позволю себе процитировать часть размещенного в интернете материала Алексея Хованова: «Соловки представляют собой архипелаг из шести островов на входе в Онежскую губу. Самый крупный из островов – Большой Соловецкий, размерами 10 на 20 километров, сплошь покрытый озерами, лесами да болотами. Самое высокое место на острове – гора Секирная, 71 метр над уровнем моря.
Следы первых поселений на островах и появление лабиринтов, а их здесь насчитывается более 30, ученые определяют третьим тысячелетием до нашей эры. Здесь же находится крупнейший в мире каменный лабиринт диаметром 25 метров. Поди знай, зачем и для чего древние рыбаки и охотники строили эти сооружения. Некоторые ученые считают, что они служили местом совершения магических промысловых обрядов.
В XII веке на островах появляются первые славяне – промысловики. За ними шли монахи, стремившиеся к аскезе в суровых северных краях. Первое монашеское поселение на островах появилось в 1429 году стараниями двух монахов – Германа и Савватия. Они же поставили на Соловках первый поклонный крест. Иноки, паломники и мореплаватели ставили поклонные и обетовые кресты в знак благодарности за спасение. До наших дней на Соловках сохранилось около 20 таких свидетельств чуда.
Чуть позже, в 1436 году, монахи Зосима и Герман основали сначала крепкую религиозную общину, затем и Соловецкий монастырь. Строительство монастырей на морских путях, которые вели в Северную Европу, было крайне важно для объединившегося Московского княжества. Ведь в то время монастыри представляли собой не только религиозные и культурные, но также экономические центры освоения территорий, крепости на пути движения потенциального врага.
Сперва на островах были возведены три деревянные церкви и небольшие постройки из того же материала. В середине XV века Соловецкий монастырь становится духовным центром Русского Севера. При игумене Филиппе (1534–1548) по острову начали прокладывать дороги, а озера, коих тут великое множество, соединяли искусственными каналами. В честь Успения Пресвятой Богородицы и Преображения Господня были построены каменные храмы. В один из них были перенесены мощи основателей монастыря.
В XVI веке монастырь имел хорошо налаженные экономические связи со всеми центрами Руси. Уже тогда считалось, что каждый русский человек обязан побывать в Соловецком монастыре, а паломничество туда во многом заменяло паломничество на Святую землю.
Наряду с Кемью Соловецкий монастырь представлял собой важную приграничную крепость, с гарнизоном и артиллерией, ведь за монастырскими воротами постоянно жили порядка 350 монахов, 600–700 послушников и крестьян.
Массивные стены высотой от 8 до 11 метров и толщиной от 4 до 6 метров с семью башнями и семью воротами были построены в период с 1584 по 1594 годы. В конце XVI – начале XVII веков монастырь выдержал несколько нападений шведов.
Церковная реформа патриарха Никона, стремление к полному единению Русской церкви с Греческой изменили ход истории российского православия и привели к расколу, что не могло не сказаться и на Соловецком монастыре. В монастырь был направлен новопечатный служебник, однако на внутреннем соборе было принято решение не служить по новым книгам. В 1668 году началась восьмилетняя осада, которая закончилась взятием Соловецкого монастыря, правда, благодаря измене одного из монахов, который открыл царским стрельцам потайную дверь в одну из башен.
В XVIII веке монастырь неоднократно посещал царь Петр I. В 20-е годы XVIII века были у монастыря свои верфи, на которых строились парусные суда, а через 30 лет он имел уже свои пароходы для паломников (аж на 600 пассажиров каждый).
На протяжении всей своей истории монастырь с его толстыми стенами и отдаленностью от материка играл роль надежной тюрьмы для разного рода раскольников и политических противников сначала царского, а потом и сталинского режима.
В монастырских башнях и стенах были предусмотрены камеры для содержания заключенных. Размеры их невелики: длиной около трех метров, шириной и высотой по два метра. В башне Корожня тюремные кельи были и того скромнее: 1,4 метра в длину, метр в ширину и высоту. В такой камере можно было находиться только в полусогнутом состоянии, а вместо двери – узкое отверстие, через которое узник с трудом мог пролезть внутрь. В камерах отбывали наказание участники крестьянского бунта под предводительством Степана Разина сотники Исачко Воронин и Сашко Васильев.
Последний атаман Запорожской Сечи Петр Калнышевский провел 26 лет в камере размером 1 на 2 метра. Были и «рекордсмены» по заключению: так, старовер Семен Шубин томился за решеткой 63 года и, несмотря на ужасные условия заключения, сохранил верность свои религиозным взглядам.
В 1920 году монастырь был закрыт, а его имущество реквизировано. Через три года он был передан для нужд ОГПУ, и в его стенах устроили концентрационный исправительно-трудовой лагерь, в котором содержалось ежегодно от 3 до 70 тысяч заключенных. Через лагерные ужасы с октября 1923 по 1939 год прошло 350 тысяч заключенных, и не менее 7 тысяч человек нашли здесь свой последний приют. Среди заключенных этого периода сплошь узнаваемые фамилии: Борис Ширяев, Дмитрий Лихачев, Владимир Артемьев, архиепископ Иларион (Владимир Троицкий, позднее причисленный к лику святых), Павел Флоренский и другие.
В годы войны на островах размещалась школа юнг, выпускниками которой были народный артист СССР Борис Штоколов, лауреат Государственной премии Валентин Пикуль и другие.
В декабре 1988 года был воссоздан первый церковный приход, а в 1992-м Соловецкий историко-культурный комплекс вошел в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Началась новая жизнь и монастыря, и островов как туристического центра».
Нам тоже посчастливилось посетить это мощнейшее по своей энергетике место. Понятно, что в стенах монастыря, в музее Соловецкого лагеря особого назначения, все первые впечатления улетучились, остались только боль, трагедия и мужество тех людей, которые оказались на островах не по своей воле.
Вот лица известных людей, которые перенесли здесь тяготы и лишения, а кто-то потерял и жизнь.
Но что меня больше всего поразило?
То, что на вопрос экскурсоводу, может ли она назвать кого-либо из белорусов, отбывавших свой срок на Соловках, женщина не смогла ничего ответить. Хотя там были и Франтишек Алехнович, и Сымон Рак-Михайловский, и многие другие безвинные жертвы. В то же время она много и подробно рассказывала о последнем атамане Запорожской Сечи Петре Калнышевском.
Вот наша группа стоит у входа в его темницу.
А это украинцы Сергей и Николай возле памятника Петру Калнышевскому, подаренного в 2004 году Соловецкому монастырю украинским правительством.
По словам экскурсовода, Соловецкий монастырь, в котором томился последний атаман Запорожской Сечи, стал настоящим местом паломничества для многих украинцев. И даже когда по каким-либо причинам темница была закрыта, люди стояли и молились у монастырских стен…
Почему такое разное отношение у потомков к своим героям?
Я изучил биографии и Алехновича, и Калнышевского и понимаю, что у некоторой части белорусского общества могут быть вопросы к белорусскому драматургу и политическому деятелю. Но не все так однозначно и в судьбе Петра Калнышевского! А что говорить о тысячах и тысячах других мучеников, прошедших через Соловецкий лагерь особого назначения и оставшихся здесь навсегда? А если знать о том, что именно здесь зародилась идея ГУЛАГа, который перемолол в своих жерновах миллионы судеб, то почему белорусы не едут сюда, чтобы набраться мужества и силы?
Наверное, до тех пор пока эти вопросы остаются риторическими, у нас будет продолжаться раздрай в обществе. Не может народ сделать решительный шаг вперед, не разобравшись по-настоящему со своим прошлым.
Но я все-таки надеюсь, что когда-либо в стенах Соловецкого монастыря появится памятник неизвестному мученику из Беларуси. А рядом с ним будет список всех тех, чьи имена удалось воскресить…
Предыдущие материалы цикла:
Экспедиция. Как белорусский «Красный бор» в Карелию и Заполярье за опытом ездил
Экспедиция «Красного бора» в Карелию. День второй: коварное Сямозеро и следы культового кинофильма
Красноборская экспедиция. Как белорусы Кижи со Строчицами сравнивали