В нынешний музей Янки Купалы молодежь идет охотно, сообщает «. Недавно там устроили Ночь белорусской литературы – все сидели за столиками при свечах в импровизированном кафе, читали стихи, сверху посматривал бронзовый классик... Чрезвычайно романтично!
Да, музеи меняются. И материально, и концептуально – теперь это не просто союз архива и научного института. Какими они должны быть? Об этом мы беседуем с Еленой Лешкович, директором музея Янки Купалы, коллектив которого недавно был награжден Специальной премией Президента деятелям культуры и искусства.
– В недавнем интервью директор Эрмитажа Михаил Пиотровский настаивал, что руководить подобными учреждениями должны не менеджеры, а ученые... Есть и противоположное мнение.
– Нельзя отрицать, что музей – консервативное учреждение, а литературный – вдвойне. Но все же в сегодняшней ситуации директор в первую очередь должен быть менеджером. Услуги и в сфере культуры нужно продвигать. Казалось бы, все знают, кто такой Купала... Но иногда приходят к нам школьники, которые путают его с Коласом, считают художником... Представляете, какая задача перед экскурсоводом? Не просто рассказать о жизни и творчестве, а сделать это так, чтобы посетителю захотелось прийти еще раз и привести с собой друзей или родителей. Короче, говоря языком маркетинга, продать музейную услугу. Поэтому не нужно жалеть времени на работу с детьми и подростками, найти понятный для них язык общения.
– То есть нынче предпочтителен молодежный формат?
– Лучше сказать – неформальный, «негалстучный». От поэтических турниров – слэмов до конкурса бардовской песни «Купалаўскiя вакацыi», одним из спонсоров которого является «СБ». Мы уверены, что люди, попав на них, в следующий раз придут к нам сами. Мне очень приятно читать на интернет-форумах: «Пришел в Купаловский музей, думал, там скукотища, а там клево!» За последние годы молодежная аудитория у нас увеличилась более чем в три раза.
– Но, ориентируясь на неподготовленного посетителя, на его субкультуру, не утрачивают ли музеи нечто важное? В интернете, кстати, любимые фотографии ваших мероприятий – начинающие поэты рядом со скульптурой Янки Купалы, которая стоит в углу зала. Правда, бывает, эти поэты и на стул становятся, возвышаясь над классиком...
– Мне кажется, молодежь следует рассматривать не как неподготовленного посетителя, а как потенциального. Когда мы первый раз проводили Ночь музеев, некоторые сотрудники были в шоке: как можно ночью пускать кого-то на экспозицию! Во время первого Купаловского слэма ко мне тоже подходили с вопросом: «Как вы отважились?» Пустить в зал с бронзовым Иваном Доминиковичем поэтов, которые выходят через окно!
– Да, помню, показывала поэтесса Оксана Спринчан такой перформанс – стихотворение о транспорте в час пик...
– Но ведь Янка Купала при жизни не был бронзовым! Он был живым, с чувством юмора... К нему тянулись юные. Никому из них он не отказал в помощи, никого из дома не выгнал. И мы открыты для всех – и для поэтов, и для художников, и для музыкантов. Наш музейный клуб «Спроба актавы» организовывает много концертов – ведь молодым музыкантам тяжело найти в городе бесплатную концертную площадку.
– Меня всегда интересовало, насколько здание музея идентично разрушенному во время войны дому Янки Купалы.
– Оно не повторяет его дом, который сгорел полностью, стоит почти на том самом месте, только немного ближе к проспекту Независимости. Передвинули подальше от воды. Там, где находился дом, лежит памятный камень. В 2008 году при строительстве велодорожки нашли осколки посуды, которые племянница классика опознала как остатки сервиза из купаловского дома...
– Должны ли музеи быть самоокупаемыми?
– В прошлом году мы заработали 274 миллиона рублей, приняли почти 120 тысяч посетителей – это рекорд в нашей сфере, но все равно не окупает затрат. Да, музеи должны зарабатывать, однако без поддержки государства им не прожить. Я считаю, в штате должен быть маркетолог. Сегодня у нас есть инженер-программист, хотя 10 лет назад все говорили: зачем он музею? Похожая ситуация и с маркетологом... А ведь нужно заниматься, скажем, сувенирной продукцией, ведь это целая индустрия. И еще: без эффективной PR-деятельности люди все равно не придут.
– Так какой он, музей будущего?
– В последнее время купаловский дом превращается в культурно-досуговый центр. С одной стороны мы не должны заменять дома культуры и клубы. С другой – рекреационная функция музеев признана во всем мире уже давно. Они способны объединить вокруг себя людей с общими интересами, привлечь к творческой работе. Развлечение и просвещение, научная работа и концертная деятельность... Музей должен быть живым.
Людмила РУБЛЕВСКАЯ