Недавно разговаривали с друзьями о том, что страны, как и люди, делятся по половому признаку. Например, Америка, несмотря на название женского рода, – страна-мужчина, причем ярко выраженный. А кое-кто и вовсе обозвал Штаты «мужланом». В ходе дискуссии к странам-мужчинам были также отнесены Англия, Индия, Италия (как ни странно), а также большинство стран Ближнего Востока (что не странно). Долго колебались по поводу Германии, но в результате, невзирая на печально известную тевтонскую воинственность, все-таки отнесли ее к женщинам. Потом перешли к ближнему окружению, которое получилось смешанным: оказалось, что у нас двое соседей-мужчин – Украина и Латвия – и три соседки – Россия, Польша, Литва.
Что касается Беларуси, то тут ни у кого не возникло и тени сомнения: женщина, самая настоящая! Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Как то: комплексом неполноценности («я не такая как все… другие смотрят на меня и смеются…»), склонностью брать на себя вину за все («сама виновата, что такая бедная, некрасивая, и не любит никто») и женской логикой. Последняя, в числе прочих особенностей, подразумевает склонность к внезапным изменениям.
Только женщина может выкинуть старые зимние сапоги, еще не приобретя новых. И вот сидит она – обуть нечего, на новые сапоги денег нет, – но ни за что не признается, что порыв выбросить старые сапоги – надоевшие, немодные, но еще вполне пригодные – был шагом необдуманным. А главное – преждевременным. И логика у нее в этом случае – железная: «Они мне так надоели, что я их не то что носить – видеть больше не могла! Уж лучше босиком…»
Мужчина в подобных обстоятельствах рассуждает совсем по-другому. Конечно, трудно представить мужчину, выбрасывающего зимние сапоги. Но уж если он решил отказаться от чего-либо (мобильника, ноута, автомобиля или жены), то только в пользу новой модели. Причем еще до прощания со старой он изучит предложения на рынке, цены, модели и их характеристики. И только окончательно определившись, что, где и за какую сумму он купит, мужчина решится на изменения.
Возьмем, к примеру, ситуацию с отменой лицензирования в сфере туризма. После объявления революционной новости, обсуждения причин и следствий, разговоров о либерализации по-настоящему ясным оказывается только одно: мы поменяли лицензирование на… Ни на что. Мы сейчас не говорим о том, хороша или плоха была система лицензирования, но она действовала довольно долгий период и выполняла свои функции – к примеру, ограничивала количество действующих на рынке турфирм и служила рычагом контроля. После ее отмены отрасль оказалась фактически нерегулируемой. Более того. Никто не знает, что придет на смену лицензированию: страхование турфирм, банковские гарантии? Чиновники говорят: давайте обсудим, у нас есть время до 1 января будущего года. Но возникает вопрос: почему мы выбросили старое, не определив, что придет ему на смену? Чисто женская логика! Но речь-то не о зимних сапогах…
Продолжая аналогию, можно привести еще один пример – выборы президента, которые являются на сегодня темой №1. Недавно один знакомый, человек, которого я очень уважаю, сказал следующую фразу: «Да мне все равно, кого выберут, – лишь бы другого! Любые изменения будут к лучшему!» Рискуя услышать крики «ганьба!», все-таки скажу, что я не согласна. Лично я не хочу менять нечто (что бы это ни было) на неизвестно что. Человеку, которого мы изберем президентом, нужно будет управлять страной. При этом необходимо учитывать, что стране нужны не только демократические ценности, но и хлеб в магазинах. Где программы кандидатов, в которых ясно указывается путь, по которому мы пойдем в случае победы? Я имею в виду прежде всего экономическую сферу, потому что обращений к патриотизму, духовности, идеалам и национальной гордости слышится достаточно, а вот про реальные изменения в экономике – ничего. А ведь сколько ни говори «либерализация», предпринимателям легче не станет. И уровень жизни белорусов тоже не вырастет.
Кстати, если в 1999 году в Беларуси на тысячу мужчин приходилось 1 129 женщин, то в 2009 году – уже 1 150. А по результатам переписи населения, проведенной в прошлом году, в столице – вообще караул: на тысячу представителей сильного пола приходится 1 177 женщин. Может, в этом причина женской логики нашей страны?