В международном кон­курсе «Самые удиви­тельные фотографии National Geographic» в этом году победил наш соотече­ственник - редактор мозырской газеты и путеше­ственник Олег Грицкевич. Его фото, привезенное из Индии, заняло первое ме­сто, обойдя 2200 снимков.

-    Олег, как была сделана фото­графия, победившая на конкурсе? Почему вы отправили именно ее?

-      Поскольку конкурс назывался «самые удивительные фотографии», я осознал, что фото должно быть не­однозначным - таким, чтобы после его просмотра у зрителя возникали вопросы, чтобы картинка удивляла.

На снимке запечатлен разлив реки Ганг в городе Варанаси и почти пол­ностью затопленный индуистский храм. По меньшей мере каждые два года я возвращаюсь в Индию, путе­шествуя по различным штатам этой страны, но во всех поездках непре­менно посещаю Варанаси - даже если мне приходится делать круг. Это древнейший в мире город, сохранив­шийся практически неизменным с момента основания. Конечно, меня привлекает не сам этот факт, а уди­вительная атмосфера этого места. Попадая сюда, как будто соверша­ешь путешествие на машине време­ни или попадаешь на другую плане­ту: вместо электричества здесь часто горят факелы, по узким улочкам-ла­биринтам бок о бок с паломниками и жителями бродят священные для индусов коровы, смрад смешивает­ся с ароматом благовоний, откуда- то доносится музыка. Индусы увере­ны, что река Ганг спускается к нам с небес, беря начало в Млечном пути, и уходит в вечность. Каждый из них мечтает умереть в священном Вара­наси и быть кремированным на бе­регу Ганга. Когда я приехал в Вара­наси в первый раз, я увидел в Ганге останки людей: те, у кого есть день­ги на дрова, кремируют своих род­ственников до конца, если же денег не хватает - покойника слегка «под­коптят» и просто бросают в воду. По­началу это шокирует, хочется поско­рее укрыться от происходящего, но постепенно ты привыкаешь и начи­наешь совсем иначе чувствовать го­род. Там удивительная архитектура, множество древних храмов, кото­рым 3-4 тысячи лет, кроме того, Вара­наси - столица йоги и оплот культуры с огромным количеством музыкаль­ных школ, центров искусств. Этот го­род привлекал многих людей. Марк Твен, побывавший там, сказал, что Варанаси древнее истории, тради­ций, легенд и наших представлений о древности. А легендарный Джорж Xaррисон, однажды побывав тут, за­вещал прах свой после смерти разве­ять над водами Ганга. Кстати, он был развеян в нескольких метрах от хра­ма, который изображен на моей фо­тографии. Здесь теряется ощущение материального. У берегов Ганга мо­гут играть дети, рядом будет лежать покойник, а сотни паломников будут омываться в водах этой священной, но очень грязной реки. И все очень гармонично и естественно.

Фотография «Переполнение священных вод» была названа лучшей
на международном конкурсе «Самыеудивительные фотографии National Geographic» 

-   Вы окунались в нее?

Поначалу это кажется просто не­возможным. Но потом, когда каждое утро видишь, как жители города за­ходят в реку, чистят зубы, омыва­ются, здороваются с Солнцем - эта процедура называется Сурья Нама- скар, - возникает ощущение, что ни­чего страшного в этом нет. Первый раз я зашел по щиколотку, во вто­рую поездку омыл лицо. А в третий раз - в тот вечер, когда я сделал фо­тографию, победившую на конкур­се, - я вышел на улицу с непреодо­лимым желанием искупаться. Так и поступил, подплыв к верхушке хра­ма, изображенного на снимке. Ин­дусы очень удивлялись такому зре­лищу, фотографировали меня на телефон. Кстати, вода Ганга мутная, желтого цвета, кажется густой и на­поминает кисель. Но ни разу после омовений со мной не произошло ни­чего плохого, я ничем не заболел.

-   Вы профессионально занимае­тесь фотографией?

-   На мой взгляд, разница между профессиональным и непрофесси­ональным фотографом заключает­ся в том, что профессионал получа­ет за это деньги. То есть фотограф, снимающий свадьбы и зарабатываю­щий пару сотен долларов в месяц та­ким образом, - профессионал. А фо­тограф, который носит с собой 12 кг фотоаппаратуры в горы и не полу­чает за это денег, - это любитель, это просто его хобби. Как только сним­ки такого любителя будут востребо­ваны, он, наверное, сможет называть себя профессионалом. Другой во­прос - отношение к тому, что дела­ешь, насколько серьезно к этому от­носишься.

-   Как вы начинали путешество­вать и фотографировать?

-   С 2003 года я постоянно выбира­юсь в страны Юго-Восточной Азии. В советские времена в составе групп различных турклубов ездил на Кав­каз, Урал, Дальний Восток, в Карпа­ты, Крым - словом, во все места, куда можно было попасть до того момен­та, когда открылся, наконец, желез­ный занавес.

-   Как вы выбираете маршрут?

-      Больше всего меня привлека­ет Китай и регион Юго-Восточной Азии. Первым делом я нахожу в пу­теводителях в интернете популяр­ные туристические места, такие как Тадж-Махал или пирамиды в Егип­те, чтобы. ни в коем случае туда не ехать и всячески их избегать (ис­ключением для меня пока являются Анкгор Ват в Камбодже и Шве Да Гон в Мьянме). Я несколько раз бывал в Каире и проезжал мимо пирамид на машине. Пирамиды Гизы были вид­ны в окно. Но я специально не подъ­езжал к ним: думаю, впечатления об этих достопримечательностях, по­лученные из качественных снимков, гораздо более цельные. А приехав в место паломничества туристов, мож­но очень быстро разочароваться, столкнувшись с толпами шумящих людей, платным входом, очередями, торговцами сувениров и попрошай­ками: рассмотреть за этим всем сам объект бывает иногда проблематич­но. 7 лет назад я попал в монастырь святой Екатерины возле Шарм-эль- Шейха, проведя 3 часа у входа, чтобы попасть внутрь на 15 минут. Это со­вершенно не те ощущения, которых ожидаешь.

После того как я составляю список мест, в которые ни за что не поеду, я захожу в Google Earth и ищу фото­графии, привязанные к GPS-данным. Если фотографий какого-то места много, оно не очень мне интересно. Если же снимков какого-то уголка нет или их мало и они плохого каче­ства - я обязательно туда еду. Еще ни разу я не разочаровывался в выбран­ном маршруте: отели везде одинако­вые - мне же интересно посмотреть страну до того, как ее меняют турбиз- нес и глобализация. Правда, когда я прилетаю в город, с которого начи­нается путешествие, я первым делом забываю все, что планировал: образ­но говоря, дорога сама меня ведет. Кто-нибудь из местных обязательно рассказывает мне о намечающемся событии или празднике, и я меняю свои планы и еду туда.

Иногда осуществить намеченный маршрут довольно сложно. В Мьянме, например, фактически нет дорог, и между различными городами, как маршрутки, летают самолеты: утром из Янгона вылетает самолет, через каждые 40-50 минут делает посадку в другом городе и вечером возвраща­ется в Янгон. По кругу. Поэтому по­следовательный маршрут составить почти невозможно: забравшись в ка­кое-нибудь селение в горах, прихо­дится той же дорогой возвращаться.

-   Египет - это практически сино­ним массового туризма. Тем не ме­нее, вы путешествовали и по этой стране.

-    В Египте нужно погружаться с ак­валангом и можно путешествовать вдоль Нила и между оазисами. Я ча­сто поступаю следующим образом: прилетаю в Xургaду и селюсь в самом дешевом отеле 2*, очень колорит­ном, с пыльными пластиковыми цве­тами - такими, как у нас на кладбищах стоят. Но поскольку я провожу здесь одну ночь, и сплю я, как правило, хо­рошо, мне совершенно все равно, где ночевать. Потом можно отправиться нырять с каким-нибудь дайв-клубом или взять машину напрокат - это сто­ит от 15 до 24 долларов в сутки, а литр бензина процентов на 15 дешевле ли­тра воды - и отправиться в сторону Луксора. Оттуда поехать в направле­нии Асуана, посетив по пути несколь­ко интересных городов и деревень - таких как, например, город Кена, где меня впечатлил храм Гора: он сохра­нился лучше всех луксорских и кар- накских храмов, там почти нет тури­стов и ощущается непередаваемая атмосфера. После, если позволяет время, можно поехать вдоль Нила в Каир, либо, что еще интереснее, от­правиться туда через оазисы запад­нее Нила, которые находятся на рас­стоянии 200-300 км друг от друга. В Египте идеальные дороги, а в каждом оазисе есть гестхаузы. Полно их и в Каире - хороший номер в этом горо­де обошелся мне в 8 долларов в сут­ки.

-    Как вы общаетесь с местными жителями? Ведь большинство из них наверняка не владеет англий­ским.

-       Английский язык во многих странах Юго-Восточной Азии, за ис­ключением Вьетнама и Китая, зна­ют лучше, чем в Беларуси, тем более что многие из этих государств были когда-то британскими колониями.

В более глухих районах приходится изъяснять­ся жестами. В сущности, потребности путеше­ственника сводятся к нескольким понятиям: попить воды, поесть, поспать и, зная название населенного пункта, спросить дорогу - это все несложно выразить жестами. А вот в Китае, по­мимо того что местные не знают английского, и разговорник носить с собой бесполезно: вы все равно не сможете это правильно произнести. Правда, можно указать на нужный иероглиф, но если дело происходит в харчевне, лучше идти на кухню, поднимать крышки котлов и указы­вать пальцем на то, что вы хотите получить на обед.

-   Вам приходилось попадать в опасные си­туации во время путешествий?

-   Со мной ни разу не случалось ничего плохо­го, хотя напряженные ситуации иногда возника­ли. Например, на трассе вдоль Нила через каж­дые 50 метров стоят блокпосты и вооруженные люди проверяют документы. Напряженная ситу­ация была в индийском штате Керала, в городе Каннур. Я поехал туда, чтобы увидеть древний ритуал: во время свадьбы, освящения дома, ре­лигиозных праздников шаман посредством му­зыки и какого-то растения входит в транс, пере­воплощаясь в бога Шиву, исполняет ритуальный танец, говорит о прошлом и предсказывает бу­дущее. И вот я неделю жил у моря, отдыхал по­сле сложного путешествия и ждал возможности снять этот ритуал. Но под Каннуром, где почти не бывает туристов, живет много мусульман, для которых пляж - исключительно место ловли рыбы: они никогда не видели, чтобы кто-то при­ходил туда загорать, и когда я улегся на солныш­ке, им это очень не понравилось. В 1996 году в индийском штате Кашмир, что граничит с Паки­станом, мы с другом были ограничены в пере­движении вооруженными людьми, трое суток сидели в сарае, а в Тибете ночью в одном уще­лье попали под обстрел - через перевал, с ко­торого мы спустились, люди не ходят, и местный охотник-скотовод просто испугался. К счастью, во всех случаях все разрешилось благополучно.

-   Вы объездили почти всю Юго-Восточную Азию. У вас есть какая-то любимая страна в этом регионе?

-    Пожалуй, Индия. Еще мне очень нравится регион Тибетского нагорья, которое входит в состав Индии, Китая, Бутана и Непала. Вообще, я прихожу к выводу, что больше всего мне запом­нились места, расположенные на высоте более 3500 метров, города, изолированные от циви­лизации. Неподготовленный человек не может попасть туда без вреда для здоровья, а пото­му там никогда не будет массового туризма. В Камбодже неподалеку от Ангкор Ват сохрани­лись другие храмы, которые до сих пор находят­ся в джунглях. В этих местах появляется очень благостное ощущение - подобные чувства воз­никают в буддистских храмах Тибета. Такой же прилив сил и гармонию я ощущаю в наших мо­настырях, где иногда провожу неделю послуш­ником. В Беларуси место с такой энергетикой - пожалуй, Жировичский монастырь.

-   Насколько часто вы путешествуете?

-     Как правило, каждый год хотя бы на ме­сяц еду в Юго-Восточную Азию. В любое время года, как позволяют обстоятельства - хоть в се­зон дождей. Еще месяц-два провожу в Карпатах, Хибинах, Приэльбрусье или Грузии. В прошлом году я попал в Кахетии на ртвели - праздник сбора винограда. А в этом году все лето путе­шествовал по Беларуси, сплавляясь по рекам на байдарке.

-   У вас никогда не возникало желания на­долго уехать в Юго-Восточную Азию, пожить там какое-то время? Ведь вы очень любите этот регион.

-    Махатма Ганди написал одну повесть о лю­бивших друг друга всю жизнь юноше и девуш­ке, живших на противоположных берегах реки. Они встречались только на середине водного потока, приплывая на лодках. Ганди писал, что это способ сохранить любовь. Я очень ценю све­жий взгляд, когда приезжаешь в страну - и все вокруг тебя удивляет. Беларусь, например, я по­просту не могу фотографировать: слишком при­вык ко всему. Если надолго обосноваться в Азии, пропадет ощущение новизны, поэтому я пред­почитаю приезжать туда на несколько месяцев.

-    Вы планируете в дальнейшем сотрудни­чать с National Geographic? 

-     Победа в конкурсе не означает подписа­ние контракта о сотрудничестве, но теперь у меня появился стимул поделиться своими фо­тографиями не только с друзьями, но и с бо­лее широкой аудиторией. Пожалуй, я буду сни­мать более осознанно, искать какие-то сюжеты и концепции для съемки. У меня есть глобаль­ная идея, которую я думаю осуществить именно для National Geographic. Я поеду в Вашингтон в марте - призом победителю является поездка в главный офис National Geographic Society.