Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать – это все знают. Один удачный снимок говорит громче тысячи слов. А если это не один удачный снимок, а растиражированный зрительный образ? Эйфелева башня и Нотр-Дам де Пари известны тем, кто и не мечтает о личной встрече с Парижем. Верблюды Сахары, ветряные мельницы и алые маки Голландии – символы, которые расшифровываются без труда. А когда речь заходит о родной стране, мы привычно вздыхаем: ну нет у Беларуси узнаваемого образа, нет яркого визуального ряда…
Фотограф Валерий Ведренко, успешно работающий в им же самим изобретенном жанре фотопластики, с этим мнением категорически не согласен. Собственно, его и без слов опровергают работы Валерия – уже известные белорусской публике серии, посвященные Лошице, Гервятам, Новогрудку, Ружанам. Его фотопластика, превращающая заурядную действительность в живописное полотно, – не только художественный прием, но и что-то вроде виртуальной «реставрации», в которой так нуждаются многие белорусские памятники.
– В том состоянии, в каком находится белорусское архитектурное наследие, способно ли оно привлечь – не будем говорить туриста – просто человека с фотоаппаратом?
– Я расскажу о своей личной трансформации. Раньше я думал, что фотография должна быть, как открытка, – красивая, приятная… А когда начал изучать мировую фотографию, увидел, чту люди делали с помощью фотографических средств еще на заре прошлого столетия… Мы были отрезаны от этих процессов. И когда смотришь современную европейскую, американскую фотографию, то ощущаешь некие нестыковки. Потому что мы не знаем, откуда все это пришло в фотографию и почему она такая. Это узнавание, знакомство с мировой фотографией повлияло на мое отношение к съемкам в Беларуси. Я понял, что Беларусь ничем не отличается от Швеции, Америки, Испании. Здесь есть свой дух, свой ландшафт, свой колорит, своя аура. Какая аура – это другой момент. И ты сначала это должен для себя определить: чту ты снимаешь и зачем, – и тогда поймешь, как надо снимать. А снимать, оказывается, можно очень по-разному. Действительность одна-единственная, но, оказывается, в ней есть такие разные коридоры, что пять разных фотографов создадут пять вариантов действительности. Не знаю, какой еще вид искусства может этим похвастаться. И каждая из этих пяти работ будет документом! Этот момент меня захватил. И я подумал: сколько раз я смогу ездить за границу восхищаться красотами? Раз в год максимум. Ну, а дальше? Значит, надо искать объекты для съемки там, где ты живешь.
По мере того, как рос мой интерес к обычной, классической, фотографии, я начал замечать, что у меня есть кадры, которые не нуждаются ни в какой обработке и дополнениях. Они самодостаточны и имеют, я надеюсь, и историческую, и художественную ценность. Я понял, что не нужно себя вообще ограничивать в развитии и поисках, зацикливаться на одном жанре. Мы с фотографом Альфредом Микусом начали вместе ездить по белорусским местечкам, не очень далеко от Минска.
Я для себя столько открытий сделал! Мы и правда не знаем Беларусь. Уперлись в Мир – Несвиж и ничего за ними не замечаем! В Ольковичах, деревне Молодечненского района, костел просто фантастический! А какие есть примеры деревянного зодчества! У белорусской архитектуры – свой колорит, своя теплота, скромность и достоинство, великолепные пропорции, дух. Важно и то, как архитектура вписана в ландшафт: холм, изгиб реки… Мои путешествия дали старт новому проекту, я условно назвал его «Окрестности», где я буду собирать чисто фотографический материал. Правда, я позволяю себе менять цвет, тонировку, но не вмешиваюсь в пространство. Кадр остается абсолютно «чистым», таким, каким я его снял. Другое дело, что я передаю ему какое-то свое состояние – например, могу превратить дневной снимок в ночной. Но все это остается в рамках фотографии – в принципе то же самое делали фотографы-пленочники в свое время.
Не знаю, во что это выльется, но мне интересна реакция зрителей, я иногда выкладываю эти снимки у себя в Facebook’е, отклики радуют… И я лишний раз убеждаюсь, что мы совсем не знаем Беларусь. А это все от лени, от предвзятости, какой-то странной уверенности в том, что здесь ничего не было и нет, от нежелания путешествовать, хотя все – рядом, под боком. В Гервятах, например, я пережил настоящий шок!
– Самое сильное потрясение от белорусской архитектуры?
– Да. Хотя к белорусской неоготике в целом у меня предвзятое отношение. Вся она какая-то… неполноценная, что ли. Я видел буквально несколько таких примеров, где стиль выдержан полностью. Все время присутствует какая-то нелепость: то ли слишком тонко, то ли слишком толсто. Очень чувствуется бутафорский романтизм. Да, этим болели в определенный период истории, но многое вводит вкус в смущение.
И вот мы ехали, разговаривали – и наконец приехали. Я вышел, глянул – и ничего не понял. Такое ощущение последний раз у меня было перед Саграда Фамилия в Барселоне. Да, я на земле, да, я в конкретном месте, но – ничего не понимаю. Как это оказалось здесь, и почему я его раньше не видел?! Полнейшее потрясение. Гервяты являются для Беларуси тем, чем для всего человечества – творения Гауди в Барселоне…
В то время костел был еще наполовину в лесах. Я бегал там, как сумасшедший. В тот день была очень интересная погода: было солнце, была метель, жуткий снег, потом моментально проглядывало солнце, оттепель, снег стекал с крыш, потом солнце опять уходило, опять метель.
– Какой была вторая встреча?
– На этот раз я точно знал, чту мне нужно: середина июня, предзакатные часы, на закате – чистое небо. Обычно солнце освещает апостолов сзади, и в результате на фотографии – лишь светлые кончики носов. Солнце четко должно быть на западе, и тогда фигуры будут освещены правильно. Посмотрел погоду по всем «метеогороскопам», вроде бы все как надо… Приезжаю к другу в Сморгонь, и тут начинается дождь, который безостановочно льет три дня. И мы сидим дома, и дел никаких, а время идет… «Ладно, – говорю, – Саня, давай на завтра договаривайся с водителем на три-четыре часа – поедем. Будет дождь – буду снимать в дождь!» Договорились, машина пришла, дождь льет. Сели, поехали, уже Солы проезжаем, а дождь все льет. И вот, когда до Гервят остается минут десять, тучи расходятся, исчезают, мы приезжаем на место, и все – точь-в-точь как я хотел. Все тучи остались над костелом, небо очень живописное, красивое, а закат чистый. И солнце замечательно освещает все апостольские лица и каждую складочку их светлых одеяний. Часа два я снимал без перерыва. Садимся в машину, из Гервят выезжаем еще под солнцем, километров пять–семь проехали, тучи опять закрывают небо, и над Гервятами разражается такая гроза!
– Было ощущение, что сама Вселенная помогает вам?
– Я надеюсь на это. Кстати, этот случай – не единственный. У меня есть один кадр, сделанный еще в самый первый приезд в Гервяты. Там такая тишина, ощущение потрясающее, особенно зимой. Это деревня, обыкновенная деревня, даже не местечко. И в деревне – абсолютно европейская штука! Такое чудо могло бы находиться в Германии, во Франции, Польше… И костел, и этот парк – все вместе непонятно как занесенное на нашу землю. Это создает в мозгу какую-то нестыковку. Ты чувствуешь, что здесь должны быть туристы, должен шуметь город. Но ничего этого нет. Пронзительная тишина! И в этой тишине я, подходя к главному фасаду, вдруг слышу какие-то звуки: ж-жух – ш-ш-ш! ж-жух – ш-ш-ш! Что такое? А это вышло солнце и греет скаты крыши костела, и толщи снега начинают с таким звуком сползать вниз. Снег падает с высоты метров двадцати, и очень интересно наблюдать, как он летит. Я говорю другу: знаешь, в этом что-то есть. Надо как-то попытаться снять это падение снега. Говорю: видишь, там уже часть снега обвалилась, толща снега наклонилась, скорей всего он скоро будет падать, надо постоять и подождать. Он: ну давай. А машина-то чужая. И водитель уже начинает нервничать, не понимает, зачем просто так стоять. Сняли да поехали. Друг меня начинает торопить. Я ему – подожди. Стал и стою. Пять минут стою – снег не падает, десять – все по-прежнему… И так у меня на душе смутно. Вроде все нормально, все получилось, все классно, а точки нету. И не сдуешь ведь этот снег, палкой не спихнешь…
Отстоял я на одном месте двадцать минут и говорю другу: ладно, пошли. И вот мы поворачиваемся спиной к костелу и собираемся уходить. А вокруг тихо-тихо… И вдруг в этой тишине я слышу характерный шум. А это же доли секунды, ты понимаешь, что смотреть уже не надо, некогда, надо снимать! И я, как охотник, поворачиваюсь и – не глядя – щелкаю. Смотрю – и все четко, в кадре – падающий снег, как лестница между небом и землей. Все произошло за секунду. Я даже не видел толком, откуда снег падает, не успел посмотреть, прицелиться… А вышло идеально. И это меня как-то приободрило, придало сил. Такие моменты всегда придают сил. Ты понимаешь, что все делаешь правильно.
– Во что вылился проект, посвященный Гервятам? Какое у него продолжение?
– Создавая серию, я точно знал, что не буду показывать ее ни в музее, ни в клубе, ни в выставочном зале, что я хотел бы показать ее в костеле. Гервяты далеко, надо искать в Минске. В Минске у нас есть только один храм, где можно показать работы, – Красный костел.
В организации выставки мне оказал содействие Польский Институт в Минске, за что я очень ему признателен. Выставка состоялась в октябре 2009 года, экспонировалась на протяжении месяца. На ней даже побывал польский режиссер Кшиштоф Занусси, сказал, не ожидал, дескать, что неоготика может быть такой. Разумеется, я был доволен выставкой, в костеле – особая аура, и зрители особенные – подготовленная, благодарная публика. Наверное, у меня больше в жизни не будет такой книги отзывов!
Но было еще кое-что… Когда я развесил фотографии, впервые увидел их на стенах, – а до открытия выставки оставалось всего три часа, – я отчетливо понял, что это не конец, что я что-то недоделал… Не очень приятное открытие накануне выставки, но я к таким чувствам отношусь очень серьезно и никогда не игнорирую. И за месяц, пока шла выставка, я сделал еще 15 работ. Дополнил готовую серию десятью работами, которые показались мне уместными, все отпечатал.
На выставку приезжал ксендз из Гервят, мне передали, что работы ему понравились. Я начал подумывать о продолжении и посчитал своим долгом передать всю серию в Гервяты. Накануне Рождества в 2011 году собрал все работы в папку, поехал в Гервяты и подарил работы костелу. Ксендз Леонид обещал, что выставка обязательно будет экспонироваться, когда завершится реставрация костельных интерьеров. Так что я судьбой серии доволен.
В мае 2010 года прошла выставка «Апостолы Гервят» в Познани, в университете имени Мицкевича. Приняли ее очень тепло, я чувствовал искреннюю заинтересованность. Поляков больше всего удивляло почему-то, что это снято в Беларуси. И преподаватели, и студенты утверждали: такого не может быть в Беларуси! Если не в Польше, то, наверное, где-нибудь во Франции. То есть поляки, наши ближайшие соседи, считают, что в Беларуси могут быть развалины, руины, халупы, но не такое чудо… Я был рад возможности разубедить их в этом.
– Были новые встречи с Гервятами?
– В 2011 году я ездил в Гервяты снимать Пасху, и получился честный простой репортаж о том, как люди ходят в свой костел, как празднуют Пасху. Я понял, что все мои серии прекрасно укладываются в альбом «Мистерии Гервят». В нем есть монохромная фотография, где костел Святой Троицы заснят в разные поры года – таким, как он есть, без прикрас; есть фотографика – стилизация под фотогравюры XIX века; есть фотопластические композиции. И мне показалось, что будет уместным дополнить альбом живыми людьми. Когда я беседовал с ксендзом, он развеял мои иллюзии о богатых спонсорах. По сути дела костел восстанавливается на деньги прихожан. И мне захотелось, чтобы эти люди попали в альбом. Так заключительной частью альбома стал репортаж.
Выпуск альбома – это самый естественный и логический способ завершения достойного фотографического проекта. Увы, пока существует лишь подготовленный к печати макет. Дело за «малым» – найти мецената. Мы желаем Валерию скорейшего выхода фотоальбома и ждем его новых ярких проектов!
Беседовала Людмила ДРИК