Яна ШИДЛОВСКАЯ, фото автора и Гарольда ХАУСВАЛЬДА

28 лет Берлин разделяла стена. 28 лет по обеим ее сторонам кипела жизнь, а у самой границы царила смерть.

В ноябре 1989-го стена пала, Бранденбургские ворота открылись, и толпы людей устремились на Запад. А спустя несколько лет к стене потянулись туристы, сделав Берлин одним из наиболее при влекательных туристических центров Германии. Какова роль Берлинской стены сегодня: туристический бренд, далекое прошлое или все еще незримая граница между Востоком и Западом?

Следы на асфальте

Вскоре после падения стену стали разбирать, оставив лишь отдельные фрагменты, которые сегодня приравниваются к историческим памятникам. Так, стена буквально "разлетелась" по всему миру - туристы отламывали, откалывали, отбивали кусочки былого бетонного занавеса. А сегодня аккуратно упакованные или прикрепленные к открыткам фрагменты стены туристам предлагают в каждой сувенирной лавке.

Там, где стены уже нет, проложена аккуратная линия, шириною в один кирпич. Кристиан Беилборн уже несколько лет живет в Берлине. По стечению обстоятельств он теперь делает то, что много лет назад, порою безуспешно, пытались осуществить его сверстники. Кристиан учится в Гумбольдтовском университете, расположенном на территории Восточного Берлина, а живет и работает в Западном Берлине. Молодежь ГДР стремилась получить образование на Востоке, где оно было бесплатным, а работать уезжали на Запад, где перспектив для молодых специалистов было гораздо больше. Кристиан прекрасно знает историю города. Бродя по улицам Берлина, мы встречали множество туристов, склонившихся над темно-желтой лентой границы Берлинской стены и неустанно щелкающих затвором фотоаппарата. "Многих это приводит в восторг, - улыбается Кристиан, - одной ногой стоять в Восточном Берлине, а другой - в Западном". Не первый год работая в журналистике, он много раз сталкивался с восторженными отзывами туристов, сопровождавшимися фотографиями на фоне Берлинской стены. "Мои первые месяцы в Берлине также были отмечены необычными ощущениями, - продолжает Кристиан, - ведь я пересекал незримую границу каждый день по нескольку раз. А потом привык".

Между Востоком и Западом

С Зигрун Доеринг я познакомилась в ноябре прошлого года. В свои неполные сорок она активно занимается общественной деятельностью и переводом. Последнее и стало причиной нашего знакомства. Во время недельного белорусско-немецкого проекта Зигрун переводила минским журналистам с немецкого языка на русский и наоборот. Интерес к русскому языку у нашей переводчицы возник не случайно, ведь ее семья проживала в Восточном Берлине - столице бывшей ГДР. Зигрун было 18, когда рухнула стена. Тогда девушка не подозревала, что спустя много лет она вместе с мужем и тремя детьми поселится в Берлине Западном.

"Мой папа был ярым коммунистом, - вспоминает Зигрун, - поэтому отношение к Западу в нашей семье нельзя было назвать благосклонным. Мы жили, и те редкие новости о ФРГ, которые все-таки до нас доходили, казалось, прибыли с другой планеты". Тридцать девять газет, два телевизионных канала и четыре радиостанции вещали с завидным единообразием.

Те, кто искал объективности, вынуждены были обращаться к западным СМИ. "Мнение, что все стремились на Запад ошибочно, - продолжает Зигрун. - Ведь были и такие люди, как мой отец. Они вовсе не хотели воссоединения с Западной Германией и были против падения стены". Это нежелание моя собеседница объясняет по-своему: "Люди с Востока свято верили в свои идеалы, воспитанные в духе социализма, они боялись, что их культура и традиции будут вытеснены Западом. Во многом так и произошло. Хотя есть и другие примеры, - сказав это, она указала рукой на смешных человечков в кружках светофора, - "Ampelmаnnchen" сегодня стал одним из символов Берлина, который пришел с Востока. Совсем недавно жизнь восточных светофорных человечков висела на волоске - их хотели заменить стандартными красно-зелеными кружками, распространенными на Западе. Люди долго боролись, чтобы сегодня переходить улицу по сигналу зеленого "Ampelmаnnchen".

А маленькие человечки тем временем перебрались на майки, сумки, значки, кружки и открытки. Созданы фирменные магазины, где этот символ красуется на всевозможных вещах, включая футбольные мячи и летние шлепанцы. Один мой приятель долго не мог успокоиться, подсчитывая какое состояние сколотил автор незамысловатых человечков.

Жизнь на витрине

А тем временем в Берлин стремится все больше новых туристов, где их, несомненно, ждут новые достопримечательности. Музей ГДР, расположенный на берегу реки Шпрее, открылся недавно. Зигрун там еще не успела побывать, поэтому охотно согласилась меня сопровождать. Музей оказался интерактивным.

Каждый фрагмент экспозиции можно было потрогать, включить, прослушать, просмотреть. Три небольших помещения демонстрировали стандартную квартирку времен ГДР, когда жилье соседа было как две капли воды похоже на твое. Небольшой зал с жестким диваном у стены и журнальным столиком посередине, на тумбочке - телефон с круглым диском, у второй стены - секция с хрустальной посудой и местом для телевизора. В малюсенькую кухню помещалась плита, столешница и несколько шкафчиков с пластмассовой и алюминиевой посудой отечественного производства. А в туалете из всей сантехники помещались раковина да белый унитаз. Чтобы увидеть такие квартиры, с грустью подумалось мне, совсем не обязательно идти в музей, ведь многие квартиры белорусов обставлены точно так же.

Чувства Зигрун были, скорее, смешанными. "Не все жители Восточного Берлина пошли бы в такой музей, - говорит она и тут же объясняет, - я часто сталкиваюсь с натянутым отношением между жителями Востока и Запада, ведь последние чувствуют свое превосходство. Да, в то время совершалось много глупостей, и, кажется, сейчас люди живут лучше. Однако нашему обществу не хватает толерантности". Многие вспоминают бывшую ГДР с ностальгией, кто-то пытается забыть те страшные страницы истории, но открытие все новых тайн ГДР вызывает всеобщий интерес. Тому доказательством для меня послужили посетители музея. Стоя у витрины с продукцией, выходившей в ГДР, две женщины, тихо вздыхая, вспоминали прошлое. В зале журналистики, где предлагалось прослушать слоганы радиостанций и просмотреть видеосюжеты, сидели двое: отец и его малолетний сын - интерактивно изучать историю намного занимательней. А вот "стиляги" и в ГДР подвергались гонениям. Считалось, что те, кто носил Levi's, подчинялись Западу, в то время как это был просто другой стиль. Настоящие джинсы покупали за бешеные деньги у "перекупщиков" из ФРГ. Рассматривая шкаф с одеждой, Зигрун вспоминала, что выбор у женщин был небольшой, ведь главной задачей дизайнеров было создать практичную одежду, подходящую и для работы, и для праздника. Как оказалось, как раз для настоящего праздника одежды и не хватало. "Мы ждали каникул как волшебства, - вспоминает Зигрун. - Поездка в Хорватию или Чехословакию оборачивалась целым приключением. А, приезжая на море, многие люди не имели купальных костюмов, и они загорали: голыми". Стена с откровенными фотографиями в музее ГДР подтвердила слова моей попутчицы.

Стена раздора и единения

Фридрихштрассе - одна из любимейших улиц туристов и горожан. Прогуливаясь мимо уютных кафе и модных магазинчиков, мы с Зигрун продолжаем обсуждать тему Берлинской стены. "Стена пала, - говорит Зигрун, - а многие люди до сих пор делят общество на "чужих" и "своих". У моей собеседницы трое детей, и она часто бывает в школе, где встречает коллег-родителей. "Не знаю, - пожимает плечами она, - по каким признакам, но люди могут точно определить, ты с Востока или с Запада, причем на этой почве часто вспыхивают серьезные разногласия.

Ведь нас воспитывали по-разному. Их - в духе индивидуализма, нас - в духе коммунизма и социализма.

Вот, порой, и сложно договориться". А тем временем мы подошли к месту, куда как магнитом тянуло людей с Востока во времена ГДР, а сегодня оно тем же магнитом собирает туристов со всего мира. "Check Point Charlie" - были "воротами" к долгожданной свободе и одновременно символом "холодной" войны. Пропускной пункт работает и сейчас, и два актера в американской форме в любое время готовы с вами сфотографироваться. Но еще больший интерес вызывает частный музей, посвященный судьбам людей, пересекавших запретную границу. Жестокость поражает. В музее царит тишина, люди, стоя у "экспонатов", лишь молча кивают головами. Фантазии "нелегалов" можно только позавидовать. Женщине, помещенной в пространство между двумя каноэ, удалось незамеченной пересечь границу. Сегодня она с мужем живет на Западе. Маленькие машины-жуки были переделаны для перевозки людей: переставлялся аккумулятор, а на его "месте", скрючившись в три погибели и затаив дыхание, лежал человек. Стену "перелетали" с помощью натянутого троса и специальных приспособлений на колесиках. В музее к каждому посетителю обращаются с просьбой сообщить что-либо известное о жертвах стены. Зигрун задумчиво произнесла: "Сегодня стена все еще продолжает одних людей отгораживать друг от друга, а других соединять".

Другая жизнь той же стены

После открытия границ Берлинская стена стала местом "открытия" талантов. Самой длинной галереей в мире считается East Side Gallery в Берлине - "настенная" галерея под открытым небом, растянувшаяся на сотни метров. Художники изобразили страшные события 1989-1990 гг., выразив надежды на светлое будущее вновь воссоединенной Германии. Впоследствии художников, создававших East Side Gallery, стали называть "wallartists" (wall - стена, artist - художник). Одними из излюбленных туристами граффити стали "Test the best", где изображен пробивающий мощную стену миниатюрный "Трабант" - символ ГДР. В 1954 году Политбюро постановило, что в ГДР должна быть своя машина, способная конкурировать с западным "жуком", компактная и недорогая. И машина появилась. Однако достать ее было непросто. После долгих ожиданий счастливый обладатель новой машины изучал ее в подробностях, чтобы в случае поломки самому оказать помощь. Еще тяжелее было найти отдельные запчасти для машины, ставшие дефицитом. Автомеханики зачастую встречали посетителей вопросом: "Запчасти имеются?" О них водители должны были позаботиться заранее, иначе ремонт машины приходилось откладывать до лучших времен. Вопрос о сохранении уникальной галереи рассматривается во многих общественных организациях Берлина. Граффити блекнут и рискуют исчезнуть с лица стены. На восстановление, как всегда, денег нет.

Туристы приезжают и уезжают, смотрят и делают снимки, а представители общественных организаций сетуют на берлинцев, которые в каждодневной рутине забывают об исторических памятниках. А может, не забывают, а становятся более терпимыми к стене, во многом изменившей их жизнь? "Я все реже слышу возгласы неодобрения среди моих соседей, - улыбается Зигрун, - по поводу того, что мои дети учат русский".