Виктор КОРБУТ, фото Сергея ПЛЫТКЕВИЧА
Вскоре на один из холмов над Неманом придут реставраторы. Их здесь ждали полтора века. Специалисты "оденут" в леса одну из старейших белорусских церквей - во имя Святых Бориса и Глеба, или в просторечии Коложскую. Храм воздвигли неизвестные, но, как доказали ученые, гениальные зодчие. В XII веке предместье Коложа (вот откуда второе название) было окраиной тогдашнего Гродно. Теперь это исторический центр города, и пришла пора его облагородить: укрепить уцелевшее, воссоздать утраченное. Коложскую церковь собрались отстраивать в первоначальном виде. Но вот парадокс - никто не знает точно, как храм выглядел в те далекие времена...
Остатки былого величия
Городен, как именовался нынешний областной центр Беларуси восемьсот лет назад, являлся самым западным крупным населенным пунктом Древней Руси. В предместьях города еще обитали ятвяги - исчезнувший народ, родственный литовцам. Церковь строили скорее всего или местные мастера, обученные в городах Волыни (северо-запад Украины), или волынские мастера. И если сегодня Гродно считается оплотом католичества в Беларуси, то в XII веке это был крупный православный миссионерский центр среди ятвягов. Похожие по архитектуре дома Божьи стояли еще в Старом замке и на нынешней улице Давыда Городенского. Такова предыстория.
Стоит напомнить, что Коложская церковь в Гродно и Спасская церковь в Полоцке - единственные сохранившиеся до нашего времени архитектурные сооружения XII века на территории страны. Остальные постройки того времени разрушены. Старше названных церквей только фрагменты стен XI столетия полоцкого Софийского собора. Однако Коложская церковь сохранилась лишь наполовину. В XIX веке стоящий на краю холма над Неманом храм "сползал" по частям в реку - в 1853-м, а затем в 1889 годах. И то, что мы видим сегодня, - чудом уцелевшие остатки былого величия.
Что делать с этими остатками, лучшие ученые умы не могут решить вот уже полтора столетия. Самое разумное, что могли придумать сразу после катастрофы, - укрепить уцелевшие стены и вместо утраченных фрагментов построить легкую деревянную конструкцию. В таком виде храм дошел до наших дней. Когда в конце 80-х годов ХХ века возникла идея восстановления церкви в первоначальном виде, не было главного - чертежей оригинальных конструкций утраченных стен. Но вскоре они случайно обнаружились в Санкт-Петербурге. Однако за реставрацию так и не взялись. До сегодняшнего дня ученые спорили, стоит ли вообще начинать это дело. Окончательно разногласия не устранены до сих пор.
Базис и надстройка
Реставрация, однако, вот-вот начнется. Чертежи Коложской церкви того времени, когда были целы все ее стены, есть. Уникальные документы в 1992 году в петербургском Российском государственном историческом архиве обнаружил гродненский историк и архитектор Игорь Трусов. Как говорит сам исследователь, ценные бумаги он выявил по своей собственной инициативе, это не был госзаказ. Трусов ездил в Санкт-Петербург по другим научным делам, а историю Коложи "раскапывал" за свой счет. А значит, получается, не будь частной инициативы ученого, возможно, чертежи так и оставались бы затерянными.
Игорь Трусов рассказал подробности той истории: "В петербургском архиве я обнаружил обмерные чертежи южного и западного фасадов церкви, сделанные буквально перед обвалом 1853 года. Рисунки выполнены в крупном масштабе с отмывкой, акварелью, благодаря чему точно переданы цвета плинфы, вмурованных в стены валунов и керамических вставок, аналогичных тем, которые мы и сегодня видим на сохранившихся частях здания. Чертежи сделаны на листах бумаги размером с письменный стол, и, я думаю, по ним можно восстановить утраченные стены с точностью до 0,5-1 сантиметра. Таких листов - более 300! Это не только рисунки, но и описания фасадов, обмеры до обвала (1852 год), после первого обрушения (1853 год) и после второго (1889 год). В документах также сохранились свидетельства о работах по бурению скважин в Коложском холме - в 1905 году было сделано более 100 таких отверстий для исследования строения подножия церкви".
Игорь Трусов скопировал за свой счет все документы, но вот государственные архивные учреждения ни в Гродно, ни в Минске сделать себе отпечатки не удосужились. К сожалению, у Трусова только ч/б копии, а ведь оригинальные бумаги цветные. И получается, что реставрация Коложи вот-вот начнется, но спрашивается: по каким документам?
Игорь Трусов также констатирует: "Обвал берега Немана не остановлен. И сейчас отстраивать стены храма нецелесообразно. Нужно сильнее укрепить Коложский холм. В 2002 году в нем сделали более 50 специальных скважин, где проложена арматура и под большим давлением закачан цементный раствор, который на конце застыл в виде груши. Такие "шпильки" не позволяют берегу обваливаться. И все-таки этих предохранительных мер недостаточно. С помощью специальной аппаратуры, которая раньше была секретной и использовалась военными, удалось на 30 метров вглубь просветить берег над Неманом. После этого стало понятно, что проблему безопасности храма можно снять только после сооружения вокруг него системы для отвода ливневых вод. Но, чтобы в земле проложить необходимые коммуникации, нужно сперва провести археологические работы, а именно - снять вокруг церкви весь культурный слой до материка, песчаной прослойки, за которой уже не обнаруживаются остатки материалов минувших веков. Однако, по моим данным, сотрудники Института истории Национальной Академии наук не проделали этой работы".
Прямо-таки Коложский треугольник! Все запуталось в проблемах реставрации, археологии и геологии. Не найдя из путаницы выхода, ответственные лица все равно приняли решение: реставрацию начинать. Журналисту трудно быть объективным и судить, кто прав, а кто нет. Не залезешь ведь под землю и не проверишь, прочно ли держит "капризный" холм древний храм. Если опасения Игоря Трусова оправдаются - что ж, не станет у нас со временем еще одного шедевра. А окажется пессимист не прав - оптимисты ехидно ухмыльнутся.
Однако Трусов, сомневаясь в прочности базиса Коложского холма, высказывает замечания и по поводу надстройки: того, в каком виде будут восстанавливать памятник архитектуры. Главная мысль ученого сводится к следующему. СССР, в состав которого входила Беларусь, подписал Венецианскую хартию и другие документы, гарантирующие охрану историкокультурного наследия. Согласно этим международным договоренностям, если церковь построена в XII веке, а в последующие столетия перестраивалась и дошла до нашего времени с "наслоениями", то эти наслоения нельзя убирать. В Несвижском замке, как известно, часовую башню XVIII века из барочной перестроили в ренессансную - и был, таким образом, нарушен важный принцип сохранения исторического наследия. Не повторится ли что-либо подобное в случае с Коложской церковью? Опасения не напрасны. Еще в 1993 году, по словам Игоря Трусова, Министерство культуры чуть было не утвердило проект реставрации храма с восстановлением его облика на XII век. Соответствующий проект представлял известный архитектор Геннадий Лаврецкий. Был и второй вариант реставрации - Вадима Глинника. Он предлагал вернуть церкви тот вид, который она имела до первого обвала - т.е. на 1852 год. В чем разница двух проектов - невооруженным глазом сразу и не заметить. Но, оказывается, принципиальная.
Cпор Платона с Аристотелем
В 1993 году победила идея Лаврецкого. Он же руководит реставрационными работами и сегодня. Но, по словам Вадима Глинника, Лаврецкий фактически принял за базовую идею конкурента. А суть ее в следующем. Лаврецкий в 1993 году собирался отстраивать храм снизу доверху, фактически додумывая верхние части стен и купол, о внешнем виде которых не сохранилось никаких сведений. Но теперь никаких достроек не будет.
"На самом деле, - говорит Глинник, - "мой" проект - не совсем мой. Это проект моего учителя, архитектора Валерия Слюнченко (он известен как автор реставрации полоцкого Софийского собора. - В.К.). Но в 1992 году Валерия Григорьевича не стало, и я взялся отстаивать его взгляды на реставрацию Коложской церкви. Материалы исследований Слюнченко были опубликованы в 1992 году отдельной брошюрой в серии "Помнiкi беларускага дойлiдства". Автор был против воссоздания церкви в "первозданном" виде. Потому что она начала разрушаться еще до оползней XIX века. По архивным документам времен Великого княжества Литовского известно, что бывали времена, когда храм стоял без крыши, без купола, а под солнцем в нем паслись животные. В XVI веке здание частично перестроили в готическом стиле, а нынешние формы с завершением в виде барочной башенки церковь получила лишь в XVIII столетии. Очевидно, что любые реконструкции более раннего облика храма будут гипотетическими.
А там, где начинается гипотеза, заканчивается реставрация, начинается фантазирование, а то и фальсификация: подмена объективных фактов частным субъективным мнением. Результаты такой реставрации не являлись бы научными. Поэтому когда коллега Лаврецкий предложил воссоздать Коложскую церковь на XII век, все, что не совпадало с рисунками XIX века, выглядело не иначе, как гипотетические рассуждения и воображаемая реальность. Однако и ранее делались попытки воссоздать облик храма, также не менее спорные. Слюнченко же предлагал законсервировать те стены, которые сохранились, и провести реставрацию того, что возможно. А уцелела примерно одна третья часть храма XII века, некоторые окна заложены готическим кирпичом, таким же, как в Мирском замке, - это случилось не позднее XVI века. Все это история церкви, города.
Строить что-то сегодня вместо утраченного не нужно. Восстановленная по проекту Геннадия Лаврецкого Благовещенская церковь в Витебске похожа на храм XII века, но в ней мало что осталось от старины. Когда храм отстраивали в 90-е годы ХХ века, некоторые фрагменты старинных стен, уцелевших после взрыва в 60-е годы, разобрали и на жалких остатках соорудили "красивую открытку".
Глинник не выказывает претензий к профессионализму Лаврецкого, не "ревнует". Причина расхождений кроется не в разной степени ответственности или, как мог бы кто-то подумать, конъюнктуре, а в разных взглядах на жизнь и искусство.
Глинник смотрит на давнюю дискуссию о судьбе Коложи как на еще более старый спор Платона с Аристотелем. Если для Лаврецкого (Платона) важна сама идея церкви - восстановления ее облика по всем канонам православной древнерусской архитектуры, то для Глинника (Аристотеля) существенно сохранение аутентичных конструкций здания как памятника зодчества, истории. По Платону, любая вещь является лишь отражением своей идеи, то есть важны не столько камни Коложской церкви, сколько образ храма. Аристотель выступал против учения Платона о безусловной самобытности идей, иначе - против учения об их независимости от вещей. "Платон мне друг, но истина дороже", - промолвил Аристотель, не соглашаясь с учителем. Где истина в ситуации с реставрацией церкви?
Хотим как лучше
Обществу нужен оригинальный памятник XII века, каковых у нас, грубо говоря, полторы штуки. Такие объекты особенно интересны туристам. Смотреть на подделки никто не пойдет - тем более до храма добраться не так уж легко. Нужно выйти по Замковой улице из Старого города Гродно, обойти Старый замок, выйти на набережную и подняться на Коложский холм. По значимости в панораме города - это своего рода гродненская гора Гедимина. И экспериментировать с такой ценной материей, как стены Борисо-Глебской церкви, нельзя.
Вадим Глинник напоминает, что еще ни разу в истории при попытке воссоздать первоначальный вид того или иного памятника, добиться стопроцентного приближения к оригиналу не удавалось. "Да и говоря о ценности старых кирпичей и камней, - продолжает ученый, - мы должны помнить, что если сейчас стройматериалы штампуются, то в прошлом каждый кирпич, каждая деталь оформления изготовлялась, отделывалась вручную. В этом суть подлинности - в ощущении того, что вещь существует в единичном экземпляре и поэтому бесценна".
Что же на самом деле получится из восстановления гродненской Борисо-Глебской церкви? Геннадий Лаврецкий, научный руководитель реставрации храма, рассказал об основном объеме будущих работ: "В алтарной части сохранились фрагменты пола XII века из разноцветных плиток. По этим уцелевшим деталям пол храма будет заново выложен мозаикой в желто-зеленой гамме. Когда начнутся работы по замене пола, мы сможем раскрыть фундаменты столпов, на которых раньше держались своды и купол храма. Столпы восстанавливаться не будут, но мы покажем их очертания на полу".
Что касается дискуссии о том, как реставрировать храм - на XII или на XIX век, то Геннадий Лаврецкий подтвердил, что его проект видоизменился и фактически является компромиссным между всеми вариантами, предлагавшимися ранее: "Да, был вариант реконструкции на XII столетие - с восстановленным барабаном, но все-таки мы остановились на варианте конца XVIII - начала XIX века - с деревянными сводами, двускатной кровлей, увенчанной почти посередине деревянной башенкой".
Когда закончатся реставрационные работы - точной даты пока нет. Придется, кстати, не только восстановить утраченные в позапрошлом веке стены, но и почистить от грязи, пыли и прочих наслоений уцелевшие части храма. На предприятии "Волковыскстройматериалы" изготовят плинфу - кирпич, повторяющий по форме и цвету тот, из которого выложены стены XII века, а также голосники - сосуды, вмурованные в храм для облегчения его конструкций и создания особой акустики. Все это восстанавливается не только по рисункам, а по сохранившимся деталям в уцелевшей части церкви.
Ученые еще наверняка не раз выскажутся за и против каких-то моментов в процессе реставрации. Что даст восстановление утраченных стен обществу? Несомненно, если по рисункам, обнаруженным Игорем Трусовым в Петербурге, точь-в-точь отстроят недостающие стены храма, это станет культурным событием No 1 в 2009 году. Главное, чтобы не получилось как всегда: восстанавливали XII век, а получили новодел XXI -го...