Год назад ушел из жизни человек, которого, без преувеличения, называют патриархом белорусского туризма. О Евгении Будинасе, публицисте, бизнесмене и муже вспоминает Валерия Клицунова.

- Валерия Анатольевна, расскажите, как вы познакомились.

- Это была абсолютная случайность. Я только что закончила школу. Мы с родителями ждали такси около ГУМа. Причем я всегда была сама по себе, поэтому стояла отдельно. А передо мной стоял бородатый мужик. Завязался разговор, как-то сразу всплыл Вильнюс, где жила моя бабушка. Слово за слово, попросил оставить телефончик. Телефончик оставила. Со всеми вытекающими последствиями.

- В одном из интервью Евгений Доминикович признался, что женился бы на всех женщинах, если бы для этого не надо было разводиться.

- Начнем с того, что все не без греха. Когда мы познакомились, Будинас был женат. И я очень много общалась с ним и его друзьями. Я видела реальную жизнь мужчин, жены которых были абсолютно уверены, что у них идеальный брак. Это мне казалось самым ужасным. Я как-то сказала: "Будинас, меня все устроит, но я никогда не хочу быть на положении этих идиоток". Поэтому впоследствии, когда мы поженились, на положении идиоток я и не была. Я была в курсе, поскольку у нас был небанальный брак и небанальные отношения. Конечно, проблем было очень много и всегда. Однажды в период очередного выяснения отношений он спросил: "У тебя столько претензий, тебе хоть что-нибудь во мне нравится?". Я ответила: "Да. С тобой не скучно". В браке самое печальное, когда скучно. Все гладко, все хорошо. Но - скучно. Так вот, скучно мне не было никогда. У меня изначально были нетривиальные представления о счастье и о быте, поэтому я поддерживала все его идеи, и безумные в том числе.

- А как родилась идея сделать музей в Дудутках?

- Как только мы познакомились, Будинас купил там дом, хотелось ему иметь загородный дом. Для простых граждан это было практически невозможно из-за прописки, но была счастливая категория людей-исключений: писатели, художники, журналисты, которые могли для вдохновения покупать дома. Вот Будинас и купил дом за 600 рублей. Как он всегда говорил - шкаф в импортном гарнитуре стоил больше. Позже, когда уже существовал издательский дом "Полифакт", Будинас взял землю для сельскохозяйственного использования.

- Планировал развивать сельское хозяйство?

- Ничего он не планировал. Время было переходное, на "Полифакте" работало более 200 человек, которым надо было есть, поэтому, кроме общего ведения хозяйства, раздали землю под огороды, чтобы можно было выжить при любом раскладе. Мы сразу построили небольшой колбасный завод, купили ферму, проложили дороги, провели свет. Но не успели поставить хозяйственные постройки. Пришла зима. Стали думать, что делать с коровами. А перед этим мы ездили в Таджикистан и видели, как коровы зимуют в снегу. В итоге нашим коровам поставили воинские палатки, хотя все говорили: "Загубит коров, идиот". Ничего подобного, коровы прекрасно перезимовали.

- Часто крутили пальцем у виска в ответ на его идеи?

- Пальцем у виска не крутили, просто говорили, что сумасшедший. Будинасу прощали и разрешали то, что не разрешили бы никому. Не потому, что он был сумасшедший, а потому что человек одержимый, с которым легче было согласиться, чем сказать "нет". Было понятно: все равно он пойдет до конца и реализует свой план. В принципе, к нему хорошо относились и чиновники, и творческие люди. А дело, которое он делал, - это было дело для всех.

Мы приглашали в Дудутки очень многих известных людей, журналистов, устраивали крупные фестивали. Фэст старосветской культуры Будинас основал как праздник, который мы отмечали семь лет. Это было невероятное событие культурной жизни. В Дудутках собиралась масса дипломатов и видных политиков, но это была аполитичная зона. Я помню, как у Михаила Мясниковича забирали шашлык, потому что там все были равны. У Дудуток была невероятная слава, и все знали, что туда можно попасть только по приглашению. Поместье было очень раскручено, потому что Будинас как журналист прекрасно владел всеми средствами пиара.

- Он продолжал заниматься журналистикой?

- Тогда он редко писал, но как человек творческий все делал незашоренно. В этом было его конкурентное преимущество, потому что он пришел из другой сферы. Он делал абсолютно все, что хотел. Такой степени свободы у людей из системы не было. Когда к нам приезжал президент компании Volkswagen Даниэль Гедевер, он сказал: "Я увидел свободных людей, которые хотят жить хорошо и красиво и которые добиваются своего".

-Если вернуться к истории музея...

- Сначала Будинас захотел романтики и красоты. Например, видеть из окна дома ветряную мельницу. Один из его дядек был кузнец, второй - гончар, и он очень любил запах глины и стук наковальни. Ему захотелось воссоздать поместье так, как он помнил из детства. Поэтому он стал собирать коллекцию старых вещей, возрождать ремесла, строить мельницу с огромными приключениями и тратами. Потом появился возмущенный профессор Анатолий Федорук, который пытался "спасти" парк Ельских. Его успокоили, что никто не собирается ничего уничтожать, и предложили работать вместе. Так мы узнали, что это богатое историческое место, которое было упомянуто в "Слове о полку Игореве", когда "Всеслав Чародей волком прыгнул с Дудуток на Менку". Грешно было это не использовать, и Будинас сказал, что поместье будет называться "Дудутки". Потом присоединились известный график Борис Цитович, архитектор Сергей Сергачев. Эта была та команда, которую взял под свое крыло Будинас. И что-то там началось.

- Музей?

- О том, чтобы делать музей, речи все еще не было. Было просто интересное поместье, визитная карточка фирмы "Полифакт". Когда к нам приезжали гостипартнеры, мы их везли в деревню. Там состоялась презентация первого тома "Итогов ХХ века". Приехали Андрей Вознесенский, Эдуард Успенский, много московских критиков, гости со всего мира. Было солнце невероятное, Будинас впервые запустил мельницу. Все это произвело неизгладимое впечатление на присутствующих, и Будинас сам стал больше ценить то, что происходит в Дудутках. Постепенно он предоставил коллегам заниматься производством, а сам переключился на стройку. Это был безусловный подвиг. Каждый день в шесть утра проводилась планерка. Такой фанатичный режим продолжался несколько лет. Например, мельница падала два раза. Когда запускали механизмы, даже небольшой наклон угла приводил к катастрофе, все моментально разваливалось. Пришлось обращаться в НИИ, искать энтузиастов-инженеров, которые могли бы запустить мельницу. Так что все было совсем не просто.

-Но были и другие трудности...

- Когда у нас что-то приличное появилось, пошли разговоры, что Будинас неизвестно что устроил: землю дали под сельскохозяйственное использование, какая еще культура, какие музеи? Проводилась масса инспекций не столько музея, сколько деятельности "Полифакта" в целом, потому что фирма была частная и независимая. Естественно, было понятно, что все закроют или заберут. Ситуация зашла очень далеко, и Будинас говорил: "Мне построить музей не стоило ничего по сравнению с тем, сколько времени я потратил на отбивание от наездов". Когда я сейчас вижу, что Дудутки стали визитной карточкой Беларуси, квинтэссенцией национального туристического продукта, мне это кажется невероятным. В ту пору даже мысли такой не возникало, что поместье сохранится. Тем не менее, устояли.

- Как справлялись?

- Разными способами. Тогда у президента был "завхоз" Иван Иванович Титенков. Он приехал с женой и другом посмотреть, "убивать" или нет, потому что решал он. Они подошли к мельнице, и его друг сказал: "Ваня, эта мельница из моей деревни". И заплакал. У людей, которые были родом из деревни, рука не поднялась все снести.

- Как Дудутки стали туристическим объектом?

- Вначале нам было странно слушать разговоры о том, не сделать ли поместье туристическим объектом. Для нас все были гости, и мы недоумевали, как можно брать деньги. Тем не менее, решили попытаться. Для пробы привезли несколько автобусов школьников: дети никогда не врут, если понравится, значит, действительно классно. Написали программу экскурсии, разрешили все трогать, везде лазить. Собственно, так и возник музей со входными билетами, экскурсионными программами, группами туристов. Безусловно, это подвиг Будинаса. Если бы ему столько не мешали, если бы столько времени и сил не ушло на борьбу с проверками: Все равно он успел сделать то, что уже никто не в состоянии повторить. Если и будут попытки создать вторые Дудутки, то в достаточно убогом стиле, потому что люди, придумывающие все это, не являются свободными и творческими авторами, как Будинас. В современных копиях нет полета.

- Говорят, творческие люди плохо приспосабливаются к жизни.

- Может быть, Будинас не был настолько приспособлен к жизни, чтобы все свои проекты делать рациональными. Хотя, конечно, "Полифакт" зарабатывал огромные деньги. Но Будинас всегда говорил: "Дудутки - это все мои "мерседесы" и виллы на Канарах". Деньги никогда не были для него самоцелью. Вся деятельность была более содержательной. Например, была книжка "Дом в сельской местности", где он рассказал, как строил дом. Ведь развалюху, купленную за 600 рублей, он все-таки превратил в дачу. На примере строительства дома он иллюстрировал процессы, которые происходили в обществе. У него был необычный подход к литературе: сначала сделать, а потом описать, сначала Дудутки и компания "Полифакт", а потом книга "Дураки". Он очень много мог сделать и, самое главное, не боялся. Вот это меня до сих пор удивляет. Потому что были вещи, реально не осуществимые, но они осуществлялись. Рацио никогда не было для него тормозом.

- Как Евгений Доминикович переживал расставание с Дудутками?

- Для него это было очень болезненно. Люди, которые покупали "Полифакт", не хотели брать в нагрузку Дудутки. Но это было его условие: отдам фабрику, только если берете мое детище. Было понятно, что бизнес Будинасу уже не разрешат делать, а если нет бизнеса, нет возможности поддерживать музей. Он говорил: "Я не могу больше жить и просыпаться каждое утро с мыслью, что опять сломалась мельница, и ее надо чинить". Несмотря на то, что решение было тяжелое, он никогда этого не демонстрировал, наоборот, шутил: "Как хорошо, что я от этого избавляюсь наконец". На самом деле, конечно, было очень больно. Не только Будинасу, но и мне. Уже существовала фирма "Дудутки-тур", и мне менять статус хозяйки на статус обслуживающего персонала было сложно. Сейчас я занимаюсь другим делом, но именно Дудутки дали мне толчок, я развиваю эту идею на национальном уровне. Безусловно, пару лет в эмоциональном плане было очень тяжело, и Будинас уехал в Вильнюс, чтобы забыться. А я решила остаться на родине.

не только как об идеологе националь" ного белорусского турпродукта, но и как о Патриоте с большой буквы.

- Я не могу сказать, патриотом какой именно страны был Будинас. Он был космополит. Он рано приехал в Беларусь и долго здесь жил, естественно, "втянулся" в страну. А поскольку его детство и юность прошли в Литве, то какие-то вещи он привнес сюда, открыл белорусам то, о чем ни один белорус не решился даже подумать: почему бы не сделать национальный музей сельской культуры и быта? А литовец по паспорту сделал, потому что любил Беларусь. Его спрашивали: "Как ты мог назвать дураками народ, который ты любишь?". А ведь когда твой близкий человек делает что-то не так, ты говоришь "дурак", но - любя.

- Судя по проектам, которые осуществлял Евгений Будинас, он был амбициозным человеком.

- Конечно. Он был суперамбициозным человеком. Такие грандиозные проекты могут делать только амбициозные люди. Есть такая пирамида потребностей Маслоу, так у Будинаса был высший уровень потребностей. Главное для него - самореализация. Все материальное было на несколько порядков ниже. Конечно, он любил деньги, любил жить красиво и богато. А кто не любит?

- А какие проекты остались нереализованными?

- Он хотел сделать рядом с нашим домом в Дудутках скансен, где были бы традиционные постройки, мини-отель, место для семинаров, домашняя кухня. Если честно, я не хотела рядом с собой все это видеть, но если бы он прожил еще полгода, то заставил бы меня в это ввязаться. Он говорил, что его это лечит, и стройка действительно продлила ему жизнь. Затем появилась идея создания Национального технического музея в Беларуси, и мы расстались со старинными машинами, что тоже было трудно, но они будут в коллекции. Была идея сделать автомобильный ресторан, где можно было бы за стеклом видеть, как ремонтируют машины. Ну и, конечно, издать три свои книжки. Еще бы пару месяцев, и вышла бы книга "Последний художник в Париже" про Бориса Заборова. Кроме того, Будинас всю жизнь потихонечку писал книжку "Перловый суп". Его бывший редактор как-то сказала, что из одних перлов может быть только перловый суп, но он продолжал писать свои коротенькие истории. Если присоединится его дочь Елена и друзья, книжка может появиться. Перлов и так много, но, возможно, друзья добавят свои воспоминания-жемчужинки.

- У Евгения Доминиковича не возникало желания навсегда уехать за границу и заняться только писательским трудом?

- Для этого был дом в деревне, куда теоретически он планировал уехать и писать. Я думаю, к этому все шло, если бы не болезнь.

- То есть всю жизнь Евгений Будинас оставался писателем?

- Да. Все остальное было отвлечением, но отвлечением, которое давало сюжеты для книжек.

Беседовала Татьяна ЧУДАК