Окончание. Начало в №36

Игорь ГРАДОВСКИЙ, фото автора

День седьмой. БРОД НА КУПЕ

Гид – Звездана, водитель – Мато. Кроме знакомых гида и водителя примелькались и экскурсанты, а с некоторыми из них – свойское общение. Все-таки экскурсанты – особый вид отдыхающих. Сегодня их два с половиной десятка.

Выбираемся из Врсара по Schweinstrasse, как в шутку называют дорогу до автобана. Дело в том, что в ресторанчиках, расположенных по пути, принято готовить поросят на вертеле. Поэтому уже после обеда поросята работают на рекламу вечерней трапезы, а хозяева-повара поливают их пивом.

При населении немногим больше 4 миллионов человек, в Хорватии около 130 городов, остальное – общины.

Проезжаем высшую точку полу­острова гору Учка (Волчица), знакомую по экскурсии на остров Крк. Высота Учки – почти 1400 метров. Сквозь горную гряду проходит пятикилометровый тоннель, соединяющий восточное побережье с континентальной частью острова. И строился он пять лет.

Автобус движется в Горский Котар, где рядом с городком с незатейливым названием Брод на Купе протекает пограничная река Купа. Экскурсия спортивно-экзотическая – плаванье на каноэ. Там-сям на глубоких участках плавают стайки крупных рыб. Участок, по которому плыли, практически безопасный даже для начинающих: перевернуться можно только при большом желании, зато застрять на камнях мелководья – запросто. Инструктор Иван показывает на левый берег: «Там словенцы!» А через пару сотен метров поприветствовал соседа-словенца. В Словении сейчас доходы выше, чем в Хорватии, но выше стоимость коммунальных услуг. Поэтому хорватам выгодно работать там, а жить – здесь. Что-то это напоминает…

В одном месте инструктор предлагает подождать отставших, отдохнуть и искупаться. Останавливаемся на словенском берегу. Вода холодная, как из-под крана, то есть вряд ли больше 15 градусов. Иван утверждает, что 20. С шутками сошлись на 17-18. Течение 3-4 километра в час, то есть половину труда по перемещению «чайников» взяла на себя река. Второй инструктор фотографирует наши каноэ с берега – сразу сказали, что после окончания перекачают фотки на диск и предложат за 50 кун.

Обратно возвращались на автобусе, но некоторую часть пути нужно было пройти. Наткнулись на пограничный обветшавший мост-переход. Видимо, им пользовались свободно во времена Югославии, а затем в качестве пограничного перехода – в первые годы периода ее распада.

Обедали в ресторане в Броде на Купе. Обед был с форелью, напитки – за счет посетителей. Обратно добирались почти тихо: рассказ гида об острове Крк для нас был повтором, а узнаваемая дорога убаюкивала.

День восьмой. ВРСАР

В понедельник людей на пляже меньше – отдохнули на выходных приезжие из окрестностей и съехали по делам мирским.

На гальке-щебенке моста тоже можно лежать, что и делает большинство: на полотенцах, покрывалах, поролоновых и надувных матрасиках, а то и в лодочках.

Разновозрастный народ (мужчины-парни-мальчики, понятно) прыгает с опор недостроенного моста направо и налево, хоть суперспециалистов не видно. Попробовал сам. Да, техника «яйца всмятку» далека от комфорта. Второй прыжок – «гвоздиком», или «солдатиком», – показал, что соотношение высоты до воды и глубины великовато. Хорошо, что камни относительно большие и гладкие. Классическая «бомбочка», пожалуй, оптимальна. Преимущество прыжка в том, что переход от температуры воздуха до температуры воды практически моментален.

Пляжной торговли нет. Прошелся раз парень с булочками – и то вроде бы безрезультатно.

Чайки в Хорватии находятся под защитой государства. Поэтому и раскормились до утиных размеров и страх перед людьми забыли.

Восемь часов под солнцем – полноценный рабочий день. Наверное, если бы предстояло выбирать – не согласился бы: дискомфортно и хлопотно, а результат невелик. Разве что не нервирует никто и ничто.

На торговом пятачке албанцы продают магнитики за 20 кун. Но «русским» предлагают за 15. Отчетность и здесь соответствует: в чеке могут «сыграть» количеством, но не ценой.

Ночью часа в два разбушевалась стихия: мощный гул ветра с бомбежкой грома и зенитным огнем молний. Дождь лил до рассвета, затем после часового перерыва – опять, но уже слабее.

День девятый. БАРЕДИНЕ – ЛИМСКИЙ КАНАЛ – РОВИНЬ

Гид – Ивана, водитель – Младен. Сразу нужно отметить, что уже в Баредине пересеклись с экскурсией Звезданы – она вела другую группу. Такой же полный автобус, как и наш. Пещера Баредине пользуется популярностью!

Предыстория такова. 35 лет назад хозяин решил почистить в своем имении яму, в которую испокон веку сбрасывали всякий мусор и сучья деревьев. А вот дна у ямы не оказалось. Вернее, дно располагалось глубоко – 120 метров. Таким образом уникальная карстовая пещера оказалась в частном владении. По хорватским законам частная земля подтверждается глубиной два метра, а недра – государственные. Но какой-то компромисс владелец и государство нашли. Хозяин имения Сильвио не почивает на лаврах и даже не ленится сказать пару слов большим группам перед спуском в пещеру. Обзорная сталактито-сталагмитовая часть – на 65 метров вниз, дальше, в глубине, – два озерка. Температура постоянная – плюс четырнадцать. Фотографировать со вспышкой запрещено, трогать сталактиты – тоже (отгорожены сеткой). Траектория спуска – металлическая лестница с поручнями – соответствует форме пещеры. Кроме организованных туристов, которых пропускают вне очереди, сюда приезжают и самостоятельно, особенно после сегодняшней ночной грозы. Взрослый билет стоит 60 кун, детский – 35, очередь за билетами – как в Мавзолей.

Кроме пещеры хозяин держит в имении музей окаменелых останков динозавров, ферму с осликами и сельхозвыставку полувековой выдержки.

Перед прогулкой на кораблике по Лимскому каналу – обед в ресторане «Фиорд», хоть до фиорда (Fjord (шв.) – залив) Лимский канал не дотягивает. И происхождение подкачало, и скалы должны быть выше, и берега круче. В «Фиорде» в качестве гарнира угощают блитвой – перетертой и перезаправленной неизвестно чем зеленью. Ассоциаций никаких, но съедобно. Уха и рыбные блюда – понятно, устрицы… Но это отдельно.

Вдоль побережья Лимского канала стоят фермы устриц. Дело в том, что рождаются устрицы с лапкой, и у них есть неделька-другая, чтобы закрепиться. Дело фермера – растянуть поплавки, которые держат коллекторы.

Предполагается, что свое название канал, пробитый в море рекой, взял от слова «лимит» – граница. Вот эта самая «граница», разделяющая города Врсар и Ровинь, делает сухопутное расстояние между ними втрое больше морского.

От залива до Ровиня – «дорога разбитых зеркал», двухполоска, на которой большие машины и автобусы должны разъезжаться аккуратно. Гид Иванка с юмором поругивает италь­янцев (как гостей, так и местных) за расхлябанный стиль вождения и безалаберные парковки.

Ровинь известен с VII века, название его – от слова «рубин», красный. Старый город расположен, как и во Врсаре, на горе, но подъемы менее крутые. А вот кафедральному собору Святой Евфимии – три с половиной столетия. К собору по главной улочке и тянутся туристы. И цены в магазинчиках тоже поднимаются вместе с ними. Психология и практика: вверх туристы поднимаются в экскурсионном режиме, а спускаются затем в режиме свободного времени.

К гостинице подвозят к ужину. Работники рецепции улыбаются, протягивая ключ от номера при попытке сказать «двесте два десят едан» – номер комнаты.

(«РТР-Планета» сообщает, что вода в Амуре продолжает прибывать. Политическая Россия вступается за сирийский режим. Видимо, активные члены НАТО задумали очередную маленькую войнушку).

День десятый. ВРСАР

«Дембельский» пляжный день. Европейцы не особо увлекаются скульптурой тела, поэтому фигуры, вызывающие «Ах!», попадаются нечасто. Это наводит на мысль, что одежда нужна не только для того, чтоб преодолеть температурный дискомфорт, но и для приближения силуэта к усредненному идеалу.

Первое вхождение в воду вызывает ассоциации со сценой из черно-белого фильма, когда белогвардейцы, бросив оружие, уходят в осеннюю реку, не желая сдаваться красным. Уровень воды от прилива к отливу меняется на полметра. Поэтому с мостика прыгать лучше в прилив: минус полметра высоты, плюс полметра глубины. Целый день, проведенный под пляжным солнцем, завершается прощальным заплывом.

«Дембельский» ужин. Впечатляет, что персонал ресторана узнает от входа – это превращает профессиональные улыбки в доброжелательные.

Собираемся с вечера. Начинаем с того, что забираем деньги и документы из сейфа, который обошелся в 80 кун, и паспорта, которые все время лежали на рецепции. В номере пишу благодарность, которая поставит в тупичок работников отеля: на белорусском языке. Понятно, что туристы из Беларуси будут приезжать. Но понимание языка – не мастерство перевода с листа полухудожественного текста. Да еще и почерк не каллиграфический.

За окном круглое лицо Луны.

День одиннадцатый. ВРСАР – ПУЛА – МИНСК

Автобус прибывает в восемь утра, и через полтора часа добираемся до аэропорта Пулы. Пула – крупнейший город Истрии, около 60 тысяч населения. Побывать в ней не довелось, приходится довольствоваться случайными сведениями о названии: Пула – полис, город. При досмотре багажа мужчину, у которого высветилась в ручной клади бутылочка минеральной, заставляют достать и выбросить ее. В дьюти-фри брать особо нечего. Понятно, что цены ниже, но класс товара невысокий.

Самолет – тот же труженик CRJ-100 (200), их у «Белавиа» четыре. В воздух поднимаемся раньше минут на двадцать – чартерные рейсы могут себе это позволить. Но через пару часов описываем круги над своим аэропортом, пока разрешают сесть. В Минском аэропорту смотрят паспорт и спрашивают, откуда прибыли. «Полуостров Истрия, город Врсар, аэропорт Пула…» Фигушки! Правильный ответ добропорядочного и законопослушного гражданина: «Из Хорватии».

Минск, как всегда, выглядит полуразрушенным из-за перестроек, ремонтов дорог и новостроек. Когда войны оставляют его в покое, за дело берутся новаторы архитектуры и оптимизаторы инфраструктуры.

Завтрашняя пятница и пара выходных – на адаптацию. Четырнадцать календарных дней из 24-х, щедро предоставленных трудовым законодательством за 30-летний непрерывный стаж на высококвалифицированной работе, улетели. Нужно перестраиваться со шведского стола на «менеджерское» питание: кофе утром, кофе в обед, два ужина – вечером. Пора возвращаться к любимой работе, которая с упорством садиста не желает отвечать тебе взаимностью. И снова привыкать к серьезным озабоченным лицам минчан. У нас адекватные люди на улицах и в магазинах не улыбаются.

Нvala lijepa, Republika Hrvatska!