Людмила Бендетович
Cпециалист по туризму
г. Минск ул. Ульяновская 29
-
+375 29 653 00 33
- +375 33 653 00 33
- +375 17 366 16 669
Людмила Бендетович
Cпециалист по туризму
г. Минск ул. Ульяновская 29
-
+375 29 653 00 33
- +375 33 653 00 33
- +375 17 366 16 69
Уважаемые читатели! Мы начинаем серию интервью о путешествиях, героями которых являются прекрасные дамы, известные в Беларуси женщины. Сегодня в гостях у «ТиО» молодая популярная журналистка и писательница Татьяна ЗАМИРОВСКАЯ. В детстве Татьяна увлекалась игрой на фортепиано и хотела стать пианисткой. Позднее, почувствовав тягу к литературе, решила связать эти два увлечения и стала музыкальным обозревателем «БелГазеты».
- Татьяна, для кого-то путешествия - это профессия, для кого-то - стиль жизни, для кого-то - хобби. Какой смысл вы вкладываете в это понятие?
- Для меня это способ сверить свои внутренние часы с глобальным течением времени. Когда человек живет в такой маленькой стране как Беларусь, в какой-то момент теряется чувство реальности. Это замечаешь, видя, как люди здесь друг с другом общаются, насколько огромное значение они придают мелочам. Если я месяц нахожусь в Беларуси и никуда не выезжаю хотя бы на день-два, я тоже начинаю терять чувство реальности. Наверное, когда живешь в гигантском мегаполисе вроде Москвы, такой необходимости не возникает. Беларусь прекрасна тем, что близка от всего, и можно в крайнем случае съездить в Вильнюс на выходные.
- При наличии визы, конечно...
- В этом случае белорусам даже проще, чем россиянам. Я постоянно убеждаюсь, что и Шенген нам легче получить, и американскую визу. Этой зимой я ездила в Нью-Йорк. Я там была летом, но мне захотелось посмотреть, какой он зимой. Человеку моей профессии и с моими интересами очень важно хотя бы раз в год побыть в месте предельной актуализации всего, где ощущается пульс времени. Тогда в сознании все расставляется по местам и начинаешь отделять нужное от ненужного. Друзья давно звали в гости, но я сомневалась в том, что мне дадут визу, ведь у меня не было «смягчающих» обстоятельств в виде мужа, детей, огромного количества недвижимости или гигантского счета в банке. И я чуть ли не на спор поехала в американское посольство в Варшаву, где мне через час дали визу. И пришлось ехать.
- Чем для вас привлекателен Нью-Йорк?
- Вначале я хотела туда поехать, чтобы узнать, почему все едут в Нью-Йорк и там остаются. Эмигрантская проблема всегда меня задевала, потому что один мой очень хороший друг десять лет назад поехал в Америку по программе Work & Travel и остался. Аналогичных историй я слышала много. Был еще и культурологический момент: вся музыка и все книги, которые повлияли на меня в процессе взросления, были оттуда. Уж очень хотелось разобраться в том, почему американская культура так экспансивна. Действительно ли это такая райская земля, где непременно хочется остаться? Я хотела испытать это искушение и посмотреть, как оно на меня подействует.
- Судя по тому, что вы вернулись, искушение не подействовало?
- Поехав в Нью-Йорк туристкой, я даже не предполагала там оставаться. Всё, тем не менее, оказалось очень сложно. Не знаю, как в остальной Америке, но в Нью-Йорке существует любопытная аура обнуления всего. Наверное, это связано с тем, что первые люди, которые там жили, ради новой жизни бросали все. Атлантика была гигантским водоразделом между старым и новым миром. Это была метафора чего-то нового. Нью-Йорк был первой точкой, куда попадали искатели счастья, прибывшие с континента. Через две-три недели пребывания там я начала чувствовать себя никем.
- То есть стираются границы личности?
- В Нью-Йорке просто перестаешь чувствовать значимость личности как таковой. Здесь, в Беларуси, мы все очень зациклены на собственной персоне. Постоянно пытаемся себя определить - кто мы, зачем мы, каково наше предназначение? В Нью-Йорке все сделано настолько комфортно для людей, что невольно начинаешь чувствовать себя частью человечества. Включается какое-то буддистское мировоззрение. Во всяком случае у меня так было. Я понимала, что если решу там остаться, для меня это будет несложно, потому что оттуда все действительно очень быстро забывается. Теперь я понимаю, почему американцы считают, что Европы нет. Для них Европа - это что-то, покрытое заокеанским туманом. Мне было тяжело воспринимать оттуда европейские события. Если Москва еще как-то оставалась, Минск исчез очень быстро.
- А как насчет американской культуры?
- Я была очень удивлена, когда поняла, что все, что мы думали об американской культуре, было нами сильно гиперболизировано. Мы вкладывали в американские музыку и кинематограф гораздо больше смысла, чем его там было на самом деле. Наверно, потому, что для нас это было чем-то труднодоступным, манящим и странным. У меня случилось расколдовывание всей американской культуры. В принципе, сами отношения между людьми в Америке гораздо проще и яснее. Европейцы, общаясь с тобой, могут испытывать некое недоверие, возможно, даже высокомерие. Они будут что-то скрывать, потому что у них безупречное воспитание. У американцев же с воспитанием не так хорошо, но в них изначально заложено человеколюбие и уважение к собеседнику. Это уникальная нация в каком-то смысле. Вначале удивляешься их чрезмерно дружелюбной фамильярности. Например, женщина едет в метро и читает какую-то толстую книгу. Она ее дочитала и начала всем что-то радостно рассказывать. Оказывается, там был такой финал, которого она никак не ожидала, и ей надо было с кем-то поделиться. Меня также удивило, что мужчины и женщины очень четко регламентируют, на какой стадии отношений они находятся. Например, уже можно оставаться друг у друга дома, но еще нельзя вместе завтракать. И так называемые славянские терзания у них напрочь отсутствуют. Мне сначала казалось это таким бездуховным, но потом я поняла, что это делается для удобства: у людей не так много времени, поэтому они сразу говорят, какие у них намерения и насколько они серьезны.
- Вы говорили, что если месяц не выезжаете за пределы страны, то начинаете чувствовать давление. Расскажите о географии своих путешествий.
- Все мои путешествия были частью моего меломанского опыта. Первым самостоятельным путешествием, которое я совершила в одиннадцатом классе, была поездка на концерт Rolling Stones в Москву. Потом я поехала в Москву на выступление Ринго Старра. И вошла во вкус. Мне очень нравилось ехать неизвестно куда, в неизвестный город. Потом я отправилась на прекрасный семидневный фестиваль в Будапеште - Сигет (Sziget Festival). В 2000 году в Венгрию не нужна была виза, и добираться было очень удобно. Билет на семь дней фестиваля, где выступали звезды уровня Oasis, Лу Рида, тогда стоил 40$. Это была доступная даже для моего тогдашнего студенческого статуса поездка. Я влюбилась в Будапешт и каждый год - с 2000-го по 2008-й - ездила на фестиваль. Мне было интересно совершать поездки в какие-то страны с обоснованной целью. Для меня было обычным делом поехать на концерт Пола Маккартни в Киев, на The Cure в Варшаву. Например, поводом для поездки в Питер мог стать первый за десять лет концерт моей любимой бельгийской группы dEUS, которая воссоединилась после распада. Потом я поняла, что если вовремя не остановиться, так и буду всю жизнь ездить за какими-нибудь музыкантами. Поэтому я стараюсь себя перенастроить - все музыканты начнут приезжать в Беларусь. У нас уже проходят концерты всемирно известных звезд, а путешествовать можно просто для удовольствия.
- В каких городах вы чувствуете себя наиболее комфортно? Я имею в виду всё - и музыку в кафе, и общие впечатления.
- Раньше для меня городом идеального комфорта был Будапешт. Во- первых, город хорош тем, что он немного советский, и не чувствуешь сильного культурологического разрыва. Во-вторых, он невероятно красивый. Пешт чем-то напоминает Лондон, а Буда - это гора, куда можно залезть и смотреть на Пешт. С точки зрения организации пространства это идеальный город. Еще один город, где я могла бы жить, - это Берлин. Настоящий мегаполис, где все люди - гости, где происходят основные культурные события. Лондон внутренне более замкнутый, Нью-Йорк далеко, Москва высасывает из тебя всю кровь, а Берлин - рядом. И он тоже немного советский, чем-то похожий на Минск. Там уютно.
По-настоящему запоминаются такие города, в которых с тобой происходят какие-то странные вещи. Для меня в какой-то момент стала резонансной фраза знакомой-писательницы. Она сначала жила в Одессе, потом переехала в Вильнюс. И когда я спросила, как, собственно, она поняла, что хочет жить в Вильнюсе, она ответила, что вышла из поезда на вокзал, осмотрелась - и сказала: я буду здесь жить. Она, видимо, что-то почувствовала, какие-то тектонические плиты сдвинулись у нее под ногами.
- Что в путешествии для вас является самым важным?
- Для меня важно испытать уникальный, обогащающий опыт. Естественно, повторением каких-то стереотипных действий, которые предпринимают все туристы, этого добиться невозможно. Мой персональный рецепт - обозначить цель. Например, каким бы огромным ни был Нью-Йорк, я для себя отметила, что непременно хочу посмотреть на дом, где жил Джон Леннон, или поехать на музыкальный фестиваль в Нью-Джерси. И сразу возникает задача, как купить билеты, с кем поехать, как туда добираться. Или в Венеции начинают идти по тропинкам стереотипов - фотографироваться на площади Сан Марко, покупать всем в подарок муранское стекло. А почему бы не посетить могилу Бродского на плавучем кладбище? И сразу интересно, сразу квест. Нужно придумывать себе маленькие квесты, очень личные, персональные, как будто у тебя есть миссия что-то найти. В соборе Св. Петра в Риме аура теряется, там толпы туристов, и чувствуешь себя песчинкой в копошащемся муравейнике людей, которые пришли на это посмотреть. Религиозного трепета от святыни нет. Такое ощущение, что это офис. Гигантский, очень красивый, богатый офис какой-то мощной организации под названием «христианство». Это даже немного смущает. Поэтому мы поехали в самый первый христианский храм Сан Джованни Ин Латера- но с лестницей из 28 ступеней, по которой когда-то поднимался Христос. Там было совсем другое ощущение. Мы долго шли по шикарным улицам, где росли платаны, через больницу, морг и роддом с совмещенными двориками, через апельсиновые рощи. Это было приятное путешествие в одиночестве, без толп туристов. Туристических штампов нужно избегать, поэтому в путешествиях я практически не хожу по музеям. Все репродукции можно посмотреть и в интернете, в то время как важно почувствовать сам город.
- Важна ли для вас музыка в путешествиях?
- Когда я гуляю по незнакомым городам, я часто слушаю музыку в плеере, чтобы создавать соответствующее настроение. В Нью-Йорке, например, это невозможно. Да и не нужно, потому что сами городские звуки многогранны и симфоничны. В Нью-Йорке много уличной музыки. Причем не развлекательной городской, а профессиональной. У меня было ощущение, что старики с саксофонами, которых там не счесть, просто выходят на улицу порепетировать. Их уровень мастерства можно сравнить с уровнем нашей филармонии. У нас часто можно встретить на афишах: «Легенда мирового джаза!» - и какое-нибудь малоизвестное имя. Уверена, что большинство этих «легенд» играет на улицах Нью- Йорка. В Нью-Йорке у каждого района своя музыка. Если хочешь съездить в Вильямсбург - резиденцию молодых талантливых ньюйоркцев, - уже в метро, когда спускаешься на серую ветку, можно увидеть хипстеров в шапочках и очках, с гитарами, играющих депрессивный, унылый фолк. Там нет такой веселой «движухи», какая царит в метро на 42-й улице, - кто-нибудь обязательно будет играть веселый джаз на виброфоне в костюмах героев из передачи «Улица Сезам». А если двигаться ближе к Гарлему или Верхнему Манхэттену, уже начинается уличный брейк-данс и хип-хоп. Плеер можно носить, если только хочешь себя от этого изолировать.
- Музыка или ее исполнители наверняка ассоциируются с городами?
- Действительно, бывает так, что музыка «записывается» на образ конкретного города. И невозможно от этого избавиться. Иногда это бывают такие странные музыкальные сочетания, что даже непонятно, что общего у этого города с этой конкретной музыкой. Ассоциации в большей мере зависят от потрясений. У меня очень сильно ассоциативно связались Киев и Пол Маккартни. Теперь, когда я говорю «Киев», я имею в виду Пола Маккартни. Именно в этом городе я увидела своего кумира. Я отношусь к той категории людей, которые с детства любят «Биттлз» и потом всю жизнь живут с этой тяжестью в сердце. Естественно, я ездила на концерт Маккартни в 2003 году, и на концерт Ринго Старра в Москву, но тут мы приехали с друзьями, такими же битломанами, на бесплатный концерт Маккартни в Киев.
И, пробегая под диким ливнем мимо Центра Пинчука, который, собственно, и привозил Маккартни и выставлял его картины, мы увидели черный автомобиль. Я в шутку воскликнула: «Сейчас из этого автомобиля выйдет Пол Маккартни!» И тут из него действительно выходит Пол Маккартни! Это было очень серьезное потрясение. И самое страшное, что мы сделали, - мы просто заорали, как девочки из 60-х, поучаствовав таким образом в битлома- нии. Ладно ты видел Пола Маккартни. Но если Пол Маккартни видел тебя - это невыносимо! Когда я слушаю альбомы Пола Маккартни, в моей памяти часто всплывает эпизод в Киеве.
Было время, когда я немного устала от поп-музыки, вообще от музыки с текстами, и стала больше слушать классику. В последнее время мне нравится минималист Стив Райх. У него есть вещь New York Counterpoint - композиция, которая длится 15 минут. Вся музыка построена на заколь- цовывании отдельных фрагментов. Но он так точно передал уличные звуки повседневного Нью-Йорка, что мелодия у меня идеально ассоциируется с этим городом. Звук очень важен. Он является индикатором особых магических взаимоотношений с городом.
Беседовала Яна ШИДЛОВСКАЯ