Роман АБРАМЧУК, культуролог, экскурсовод, фото автора
Сколько раз отмечалось, что Минск небогат на исторические места! Сколько раз мы сетовали на то, что гостей из-за границы и поводить-то по городу негде. Показывать им Троицкое? Но в Европе такого (только аутентичного!) - пруд пруди. Показывать минские костелы в стиле неоготики и барокко? Но, несмотря на их безусловную самобытность, они тоже выглядят довольно скромно в сравнении со своими западными «коллегами». Демонстрировать минскую Ратушу-новодел? Но в Германии чуть ли не каждая деревушка имеет свою древнюю ратушу - символ вековой вольности горожан...
Конечно, несмотря на все эти «но», мы будем показывать гостям наши «скромные» достопримечательности, так как все это дорого прежде всего нам самим. Но, мне кажется, есть в Минске кое-что еще. Я говорю о тихих, скромных минских райончиках, которые, несмотря на трагическую историю своего появления, буквально дышат удивительной теплотой и самобытностью. А перед этими качествами не устоит даже искушенный европеец. Мой рассказ - о жилом поселке Тракторного завода.
Поселок появился здесь относительно недавно - в конце 1940-х. Его строительство началось одновременно со строительством самого завода-гиганта. На стройке работали приезжие из белорусской провинции и советские заключенные. А в помощь им были направлены под бдительным конвоем целые отряды еще недавно заклятых врагов, фашистов, а после войны - жалких и голодных военнопленных немецких солдат. К ним присоединились и недавно прибывшие из Германии их земляки: эшелонами в 1945 году в Беларусь направляли так называемых интернированных немцев - молодых трудоспособных мужчин из Германии, которые должны были восстановить разрушенное советское хозяйство. Возможно, эти немецкие парни и являлись основной рабочей силой, построившей симпатичные домики для белорусских тракторостроителей. На стройке завода и жилого поселка трудилось около 5 тысяч немецких граждан.
По международным договоренностям о содержании военнопленных, немцы должны были жить в условиях, обеспечивающих сохранение жизни и здоровья. Но многое из международных конвенций так и оставалось на бумаге, ведь пропитания в стране не хватало даже для своих. Из-за неимоверно тяжелых условий многие из военнопленных умерли прямо в лагерях, так и не вернувшись на родину. Интересно, что среди «заграничных строителей», которые остались в Беларуси после войны, были не только немцы, но и венгры, французы, поляки, румыны, чехи, итальянцы... Довольно гуманным шагом был «перевод» представителей южных национальностей (например, итальянцев) на восстановительные работы в южные регионы СССР.
В лагерях с военнопленными проводилась идеологическая работа: беседами и показами соответствующих фильмов из них стремились сделать «добропорядочных» коммунистов. Жизнь есть жизнь: пленные солдаты создавали театральные кружки, музыкальные ансамбли. В одном из лагерей поставили Чехова.
Впрочем, не все занимались мирным творчеством. В белорусских лагерях продолжали действовать подпольные фашистские организации, стремившиеся завербовать в свои ряды новых членов. На их след активно старались выйти их московские «коллеги» - советские спецслужбы. Суды и исполнение приговоров над руководителями военных преступлений, разнообразные эпидемии, издевательства и сексуальные извращения, нехватка одежды и еды, самоубийства тех, кто не выдерживал, - в такой атмосфере жили несчастные строители этих домиков.
Впрочем, все было бы еще хуже, если бы не простые белорусы. Местные жители проявляли человеческое милосердие, видя жалкое существование и беспомощность пленных. Со временем многим из них было разрешено передвижение по городу без конвоя, а особенно жизнестойкие даже нашли невест среди белорусок и стали гражданами советского государства.
Последние военнопленные покинули Беларусь в 1950 г. Жаль только, что об этой истории не было сказано ни единого слова на страницах советских газет того времени. Вся информация о «заграничных строителях» десятилетиями пылилась в архивах КГБ. И только в последние годы историки, среди которых примечателен труд А. Шаркова, хотя бы частично пролили свет на события тех лет.
…Но вот стройка окончена. Уже в конце 1940-х многие рабочие Тракторного завода получили ключи от нового, уютного жилья. Квартиры отличались просторностью и комфортом. После войны советские градостроительные планы определялись идеологической партийной установкой «не просто воспроизвести город в прежнем виде, а ... создать еще лучшие условия жизни населения».
В целом постройку поселка Тракторного завода можно было назвать образцовой, информация о ней не сходила со страниц советских газет. Интересным фактом был пафос превосходства советского градостроительства над западным, послевоенного - над дореволюционным:
«Успешное осуществление реконструкции советских городов - яркое свидетельство превосходства социалистического строя над капиталистическим, советского градостроительства над буржуазным... Ярким примером западного градостроительства является система планировки Лондона. Подавляющая часть населения этого огромного города живет в трущобных кварталах, где гнездятся самые разнообразные болезни, где люди не видят света и зелени... В социалистическом Минске система жилой застройки ... совершенно противоположна ... характеру застройки кварталов дореволюционного Минска. При создании новых кварталов города строго соблюдаются такие важные санитарно-гигиенические правила, как нормальная плотность застройки и плотность населения, благоприятная ориентация зданий...»*
Что ж, заглянув в один из дворов, убеждаешься в правдивости этих строк: довольно большие, местами огромные пространства, оставленные между домами для того, чтобы советский человек почувствовал себя человеком. То же можно сказать о квартирах с их высокими потолками с незамысловатым рельефным декором по периметру. И это всё - в обычных двухэтажках. Добавим к этому скверы, парки, зеленые зоны, которые окружают поселок. Невольно вспоминается: «Широка страна моя родная, . где так вольно дышит человек».
Но оставим увлеченность скверами (это можно объяснить - рядом дымят гигантские заводские трубы), а обратим внимание на шикарную архитектуру улиц, в первую очередь Олега Кошевого, затем - Клумова, Чеботарёва и других.
Многочисленные пилястры (рельефы в виде колонн), «греческие» рельефные вазы, лавровые венки, башенки со шпилями и стилизованными бойницами, лоджии, кованые украшения и цветники под окнами - все это создает довольно непринужденную и уютную атмосферу. Особенно красивы дома на улицах Чеботарёва (в частности - дом №14) и Клумова - с их нависающими темно-коричневыми балконами, резко контрастирующими с пастельными желто-зелеными стенами домов. А широкие печные трубы (первоначально дома отапливали печами, размещавшимися в подвалах), деревянные балконы, потемневшие от времени крыши и стены просто обволакивают атмосферой эпохи.
Бывают и совершенно неожиданные встречи: на углу Клумова и Стахановской у парадного подъезда вас ждет Посейдон с нимфами. Но и он выдержан в русском неоклассическом стиле, который заимствовал античные традиции. Автор проектов многих из этих домиков - Зиновий Розенфельд, он же проектировщик застройки на Кутузовском проспекте Москвы, признанный мастер русского неоклассического стиля.
Снова заглянем вглубь дворов. Послушаем тишину. Кстати, здесь можно ее услышать даже в будни, даже в час пик. Дома расположены таким образам, чтобы максимально изолировать дворы от шума внешних, центральных улиц. Дома №31 и 35 на Стахановской улице своими роскошными торцевыми фасадами торжественно подведут вас к фонтану, в центре которого - двое медвежат, что уже полвека не могут поделить бочонок с медом. Впрочем, сегодня фонтан не работает, хотя еще несколько лет назад был действующим. Наверно, за это надо сказать «спасибо» местным городским службам. Надеюсь, самим мишкам повезет больше. Углубляемся еще дальше во дворы. За домом №41 на Стахановской - октябренок на самокате. Его товарищи по двору уже давно выросли, состарились и подытоживают жизнь, а он так и остался дворовым мальчишкой, и останется здесь навсегда, если местным жителям это будет небезразлично и они сберегут эту забавную скульптурку от уничтожения.
От этой детской площадки пора отправляться в «большой мир». Выходим на улицу Олега Кошевого и, представив себя тракторостроителем, отправляемся на завод бодрой утренней походкой. Вместе с поднимающимся солнцем рабочему уже в начале улицы в перспективе открывались гигантские социалистические ордена на главном фасаде завода - символ светлого будущего, грядущего коммунизма. Гордостью наполнялось его сердце, особенно когда он проходил по бульвару, названному в честь его профессии (бульвар Тракторостроителей). Прошагав через Долгобродскую, пройдя по парадной аллее, по сторонам которой стояли наградные знаки завода, скромный тракторостроитель, вчерашний деревенский парень, начинал у станка свой трудовой день:
Нас утро встречает прохладой,
Нас ветром встречает река.
Кудрявая, что ж ты не рада
Веселому пенью гудка?
Не спи, вставай, кудрявая!
В цехах, звеня,
Страна встает со славою
На встречу дня
Но вот трудовой день окончен. Время заняться своими делами. Шагая по Стахановской, по пути встречаем буквально все необходимые для счастливой советской жизни учреждения: баня (сегодня - физкультурно-оздоровительный центр), милиция, поликлиника (она, правда, появилась тут позже). Поворачиваем на Чеботарёва - и видим детский садик, похожий на Солнечный город. Впечатление наступившего социализма усиливает автобус, который курсирует по этим тихим улочкам, несмотря на то что в радиусе полутора километров - несколько крупных транспортных узлов (современное метро даже не берем в расчет).
.Вот такой жизнью жило прошлое поколение минчан, простых мужичков из белорусской глубинки. Конечно, многое мы сегодня оцениваем по-новому. Мы хотим отойти от культуры «рабочих кварталов», подтруниваем над мужичками, которым в тягость выходной без бутылочки. Все большему количеству белорусов хочется индивидуальности, красоты, утонченности, а также - возвращения к своей истории, национальной самобытности. И сейчас самое время для этого. Но, часто сами не замечая, мы берем за основу нечто достигнутое этими «мужичками». Мы отталкиваемся от их «базиса», заложенного в послевоенные годы (простите за марксизм). Томас Бон, немецкий ученый, в своей книге «Минск - образцовый город социализма» рассказывает, как белорусы «завоевывали» город в 50-х, приезжая из деревень восстанавливать разрушенное хозяйство. И даже строгость советских законов относительно места жительства крестьян не могла остановить массовый приток приезжих, так как восстановление хозяйства требовало огромных сил. Эти люди буквально «сражались» за право называться горожанами, утрачивали свои национальные корни, язык, стараясь подражать «городским». Эти же люди дали возможность своим детям получить образование, открыли им перспективу. Немецкий исследователь Феликс Акерманн справедливо отмечает, что именно дети приезжих из деревень белорусов в конце 80-х стали разговаривать по-белорусски, как бы реабилитируя своих родителей.
Этим тракторозаводским кварталам - около 60 лет. Для Беларуси, с ее бедностью на старинные городские застройки, это уже почтенный возраст. Хотя не только возраст и масштаб играют здесь важную роль. Сама атмосфера, красота архитектуры, самобытный, обжитой вид каждого из домов в переплетении с судьбами жителей - все это превратилось сегодня в один цельный памятник культуры. И так не хотелось бы его потерять! Абсолютно дикими выглядят проекты сноса этих зданий для очистки территории под новые спальные районы. В феврале этого года общественности были представлены эти проекты, реализация которых начнется в ближайшее время (www.news.tut.by/geonews/214776. html). Хотелось бы, чтобы не только жители этих домов смогли защитить красоту и историю от дешевой подделки, но также все минчане, кому дороги подобные уголки родного города. Ведь у старого дома нет рук, чтобы написать письмо в Министерство архитектуры с просьбой о защите. У него нет языка, чтобы публично высказать свою позицию или поговорить с влиятельными людьми о своей судьбе. Старый дом может только молчаливо с надеждой смотреть в нашу сторону, ожидая помощи. И время не ждет!
'Здесь и далее - цитаты из книги М.С. Осмоловского «Минск: Практика советского градостроительства» (1952 г.).