Этот спектакль нечасто играют в Театре кукол, но мне давно хотелось его увидеть. Прежде всего потому, что это пьеса Григория Горина. А Марк Захаров в 1982 году снял телефильм. С Леоновым, Янковским, Абдуловым, Фарадой, Караченцовым, Збруевым, Проскуриным. Лучшие из лучших.

Интересен ли сейчас «Дом, который по­строил Свифт»? К слову, зрителей в зале собралось не много. Пришли несколько российских семей (гостей, а может быть, ту­ристов), явно зная фильм или сравнивая наш спектакль с российскими постановками.

Сюжет пьесы строится на предыстории: Джонатана Свифта - философа, декана Со­бора Святого Патрика и писателя - любят в родном Дублине, его книги читают, его предсказаниям верят. Чтобы защитить ува­жаемого земляка от лондонских властей, которые усматривают в сатирических памфлетах Свифта нарушения законов и оскорбления обществу, его объявляют су­масшедшим. Благодаря этой хитрости пи­сатель и его окружение продолжают вести привычный образ жизни. Свифт считает, что поскольку «мы живем в «свободной стране» и не можем жить так, как хотим, то хоть умирать будем, когда заблагорассу­дится». Вслед за этим он объявляет о сво­ей смерти и оставляет безумным наслед­ство - свой Дом. Все они - сумасшедшие, актеры, которые играют сумасшедших, шарлатаны, неудачники - собираются в нем. Среди них есть и вымышленные пер­сонажи из произведений Свифта - лили­путы, великаны, йеху, гуигнмы. Для ле­чения к Свифту присылают психиатра, доктора Симпсона, который пытается по­нять этого человека и постичь его как ге­ниального писателя. Горин использовал в сюжете реальные факты из жизни Свифта, но далеко ушел от биографической точности. Поэтому пьеса имеет подзаголовок «Театральная фантазия».

Спектакль построен на противоречиях жизненной прозы и не менее реального абсурда, на игре слов и двусмысленности понятий, на сочетании масштабов акте­ров и кукол. Метафоры мудры и забавны - до тех пор, пока люди не погибают: «Там кровь, сэр», - несколько раз констатирует доктор Симпсон.

Рядом со Свифтом, который всегда мол­чит, позволяя событиям развиваться сво­им чередом, несколько человек - драма­тических судеб и трогательных историй. Сутулится великан Глюм - и в результа­те печальных жизненных коллизий ста­новится обычным человеком; несколько раз одну и ту же судьбу проживает сол­дат Джек, охранявший Христа на Голгофе и снова ставший тюремщиком. Спектакль длится более двух часов, но наблюдать за диалогами, полными юмора и трагизма, интересно до последней сцены. Одна из мыслей Горина звучит особенно отчетли­во - о том, что убийство, которое соверша­ется без нарушения закона, это убийство непониманием.

К слабым местам спектакля я бы отнес­ла его сценографию. В 80-х годах, навер­ное, она была уместной. А сейчас поста­новка выглядит несколько громоздкой: складывается ощущение, что актерам нуж­но отвлекаться на все эти лесенки, окошки, откидные детали складной конструкции... Но - Горина трудно испортить.