<p>Вселюб, пожалуй, можно назвать неразрекламированным белорусским  брендом. Здесь сохранился один из самых древних костелов страны, большой  старинный парк и церковь позапрошлого века, но об этом знают разве что  историки да гурманы-путешественники, предпочитающие ездить неизбитыми  маршрутами.</p>

Людмила Бендетович

Cпециалист по туризму

г. Минск ул. Ульяновская 29

Людмила Бендетович
Cпециалист по туризму
г. Минск ул. Ульяновская 29

Екатерина ГУСЕВА, фото автора

Вселюб, пожалуй, можно назвать неразрекламированным белорусским брендом. Здесь сохранился один из самых древних костелов страны, большой старинный парк и церковь позапрошлого века, но об этом знают разве что историки да гурманы-путешественники, предпочитающие ездить неизбитыми маршрутами.

0_заглавное-фото

Чего греха таить, мы завернули во Вселюб случайно – просто увидели указатель, и тут же всплыл в памяти рассказ знакомого археолога о храме, построенном аж в XV столетии.

Первое, что удивило, – желтые свежевыкрашенные дома, окруженные такими же «праздничными» заборами. И так – сплошь, насколько хватало глаз. Казалось, все село купается в июльском полуденном солнце, несмотря на довольно серый осенний денек. Даже специально остановились, чтобы сделать несколько снимков.

1_Желтые-домики-Вселюба

Затем, доехав до середины поселка, свернули туда, где виднелись купола, увенчанные крестами. И не угадали. Перед нами предстал не костел, а церквушка, и не XV столетия, а XIX. Храм в честь Святого Михаила Архангела был построен взамен сгоревшей деревянной церкви в 1838 – 1840 годах на пожертвования прихожан. Здесь же некогда было старинное кладбище, знаменитое могилой княгини Софии Долгоруковой.

Подойдя ближе к церкви, я обнаружила, что она по всему периметру… обшита сайдингом. Я смотрела и просто не верила своим глазам: кому ж это могла прийти в голову такая нелепость? Тут же вспомнился Несвижский замок и рассказ реставратора, как с одной колонны (между прочим, высеченной из дорогого и роскошного мрамора) пришлось снимать девять слоев краски советского периода. Пока я проводила подобные аналогии, рядом остановилась машина, и вышел веселый человек в кепке.

5_Церковь,-одетая-в-сайдинг

– А, на нашу церковь смотрите! Красиво, да?

Я растерянно кивнула. Но потом все же поинтересовалась происхождением «евроремонта».

– Это не без моего участия, – важно ответствовал мужчина, видно, решив, что мне и в самом деле нравился новенький сайдинг на старых стенах. – Я здесь раньше председателем был. И вот, батюшка устал постоянно ремонт делать, ее и обшили. XIX века церковь. Знаете? 

В его глазах светилась самая настоящая гордость. И я не придумала ничего лучше, как просто спросить дорогу до костела. 

Пока через ухабы и ямки подбирались к католическому храму, меня не оставляла мысль о том, что, наверное, среди людей, проводящих подобную «реставрацию», нет настоящих злодеев. Они тоже стараются сделать как лучше. Просто лучшее в их понимании – это новое. И какой там колорит старины! Хорошо хоть не снесли и не построили церквушку заново. И на том, как говорится, спасибо…

Готика и памятник без головы

Но вот и костел. Он, словно старый корабль, плывет над окрестностями. Вздыхаю с облегчением, отметив, что никакого новодела не видно. Шурша палой листвой, идем к костельной браме. Воздух прозрачен, напоен горьковатым осенним ароматом, и кажется, так пахнет само время. Тишина. Слышно даже, как с легким щелчком падает на землю листок.

8_башня-колокольня

Вселюбский костел Святого Казимира был построен в 1433 году (а по некоторым данным, и в 1413!) на средства конюшего Великого княжества Литовского Яна Немира. Специалисты отмечают, что архитектура святыни – это сплав традиций белорусского зодчества и западной школы. В 1576 году костел по распоряжению Николая Радзивилла Черного был превращен в кальвинистский сбор и пробыл им больше полусотни лет.  Лишь в 1642 году католики вновь получили свой храм.

Кстати, красивая башня-звонница, делающая святыню такой узнаваемой, была пристроена только в XIX веке. А уже в XX столетии костел пытались уничтожить. Одни считают, что не обошлось без воинствующих атеистов, другие верят, что пожар произошел сам по себе. Но так или иначе, а только долгое время древний храм стоял в запустении и был отреставрирован лишь в 1991 году.

Сейчас костел обрамляют бархатцы и хризантемы. Здесь же, среди цветов и деревьев прячутся скульптуры святых, а если пройти дальше, то можно увидеть плебанию (дом ксендза). Хотя здание было построено в начале XX века, его архитектура очень гармонирует с храмом – настолько, что я даже слегка огорчилась, не сумев уместить их на один снимок.

Что же касается самой святыни, то ее внешность достаточно аскетична – вытянутые, свойственные готике, линии, стрельчатые окна. Единственные украшения – это, пожалуй, лепнина на капителях полуколонн да ажурная ковка на двери. К сожалению, костел оказался закрыт, так что изнутри его увидеть не получилось.

Зато, обогнув храм слева, мы попали на старинное кладбище. Древние надгробия (а некоторые из них сохранились с XVII века) выглядывали из густой травы и палых листьев. Особенно поразил один памятник, поставленный, вероятно, местному ксендзу. Святой отец во всем облачении возвышается на постаменте, раскинув руки в благословляющем жесте. Но при этом кисти и голова скульптуры… отбиты. В конце кладбища среди старых деревьев мы рассмотрели смутно белеющий силуэт родовой усыпальницы последних владельцев Вселюба О’Рурков.

13_Усыпальница-О\'Рурков_2

Представители этого ирландского рода в XVIII столетии поступили на службу к императрице Елизавете Петровне. Известно, что Иосиф О’Рурк отличился в русско-турецкой войне, а в 1812 году, во время войны с Наполеоном, он разгромил авангард генерала Мора, преследуя французов из Беловежской пущи до самого Брест-Литовска (современный Брест).

Последнего представителя славного дворянского рода в 1939 году большевики увезли из имения, и больше его никто не видел. Местные старожилы до сих пор со слезами на глазах вспоминают, что старый граф был щедр и добр. А когда, сидя на простом возу, он навсегда прощался со Вселюбом, то приподнял шляпу и поклонился простолюдинам как равным.

Памятью об О’Рурках в поселке, помимо часовни, остался еще старый парк XIX века, который некогда сочетал в себе черты французского и английского ландшафтного дизайна. Сейчас он носит титул памятника природы, истории и культуры республиканского значения.

Дойдя до старинной дворянской усыпальницы, мы повернули к машине, и монумент без головы на фоне белой стены храма во второй раз бросился в глаза – словно жутковатый и трагичный символ множества изломанных судеб дворянских родов и их поместий…

В парк мы уже не пошли, опасаясь дождя, которым грозили серые тучи. И точно. Едва колеса зашуршали по сухой листве, первые спелые капли разбились о лобовое стекло. 

Назад ехали молча, даже без привычной магнитолы. А ночью мне приснился веселый председатель, который с хитрой усмешкой приставлял к памятнику новую голову…