Максим ПУРЕНОК, фото автора

Мой вариант основательно отдохнуть на выходных таков. Менее 3 часов на машине из Минска, выехав строго на север по Логойскому шоссе, проезжая вдоль Раубичей и Силичей, минуя Глубокое. Проезжаете Браслав с диковатым пустынным песчаным пляжем и вот, в 10 км за городом по дороге на Друю, конечный пункт путешествия – Слободка.

Единственный в советское время путеводитель по Браславщине, проиллюстрированный высокохудожественными черно-белыми фотографиями, во многом дающий фору современным цветным брошюрам, создал известный искусствовед Зенон Позняк.  На картине Анатолия Барановского «Цветы Браславщины», выставленной в зале белорусского искусства Национального художественного музея (Минск), изображены цветущий луг, озеро и костел на другом берегу. Белоснежный двухбашенный неоготический костел Сердца Иисуса на пригорке (1903 года постройки; первоначально носил название Провидения Божьего) действительно виден издалека и отовсюду в окрестностях, он безошибочный ориентир. Величавый слободковский костел – безусловная архитектурная доминанта, столь органично усиливающая пейзажность, что не перестаю удивляться таланту зодчих, выбравших наиболее удачное место и воздвигнувших этот храм. Внутри расписан по-детски яркими, захватывающими дух фресками, полными доброты и наивно-простодушной теплоты. Вызывают восхищение цветные витражи. Звуки огромного органа еще более украшают службу.

Пользуясь тем, что идет ремонт, я пробрался в башню. Оказалось, что там помимо разной строительной и религиозной утвари хранится полутораметровой высоты икона святого Юрия, восседающего на белом коне и разящего копьем змея, правда, к сожалению, обильно помеченная залетающими в незакрытое окошко голубями.

Во дворе у входа – скульптура Ефросиньи Полоцкой. От прикостельной площади радиально расходятся улицы с аккуратными домиками и ухоженными подворьями. Прекрасно сохранились довоенные деревянные дома с характерными верандами и многоскатными крышами. Кирпичные бараки бывших польских казарм стали зданием психбольницы. Еще не все мощеные булыжником улочки закатаны в асфальт.

Дороги в Слободке рано или поздно приводят к одному из озер: Потех, Недрово, Веро или Ильмёнок. На поверхности воды плавают желтые кувшинки и крупные белые лилии. Ловить рыбу на глубоких ледниковых озерах с кристально чистой водой – одно удовольствие, богатый улов не заставляет себя долго ждать. Упитанный кот, по-хозяйски осматривающий каждую причалившую лодку, поджидает на берегу.

Покататься на лодке можно договорившись с рыбаками, а вот на байдарке или катамаране, к сожалению, не удастся. С одной стороны, хорошо, что нет чрезмерного наплыва туристов, с другой, – пункт проката водного инвентаря не помешал бы, да и на велосипеде проехаться по окрестностям было бы интересно…

К сожалению, в глубинке у людей нет другого времяпровождения, кроме как выпивка. Когда вечером я фотографировал симпатичную девчонку, попивающую из горла очередную литровую бутылку пива, та пошатнулась в мою сторону и, громко икнув, матернулась, после чего вскочила на телегу и погнала коня. Хотя в целом, слободчане очень доброжелательные и трудолюбивые люди.

Старожилы охотно рассказывают о помещичьей усадьбе в соседней деревне Заверье и узкоколейке, от которых уже не осталось и следа, об основанной бежавшими из деспотичной Московии старообрядцами д. Москувцы (на указателе безграмотно «Маскаўцы») с говорящим названием. Здешнее население в основном католики, которые, как и всюду в западной Беларуси, в большинстве считают себя поляками, хотя говорят по-польски очень плохо, а, например, на кладбище, начиная с позапрошлого века, нет ни одной надписи на надмогильных камнях без ошибок (и в польско- и в русскоязычных эпитафиях белорусские грамматические конструкции, «аканье» и «гэканье» однозначно выдают настоящее происхождение).

Совсем недалеко граница с Латвией. Раньше молодежь уезжала на учебу и работу преимущественно в Даугавпилс, многие там остались, и сейчас у каждого второго дома машины с лавийскими номерами – это наведались родственники.

Еще каких-нибудь 10–15 лет назад чужака здесь было практически не встретить. Приходилось долго объяснять, где же находится Браславское Поозерье. Теперь все поменялось. Местные успели понять выгоду от возросшего в последние годы интереса. Почти в каждом доме за 5–15 у.е. в сутки сдают комнату. Пустующие прежде дома выкуплены минчанами под дачи. За любую развалюху просят немало, мол, «мы знаем настоящую цену». Возводится много коттеджей. Недавно построенная небольшая база отдыха в сезон заполнена, на близлежащем пляже – толпы отдыхающих.

Несмотря на то, что места заповедные (сразу за Слободкой начинается Национальный парк «Браславские озера»), некоторые туристы спокойно проезжают на автомобилях мимо предупреждающих об особом режиме таблиц, жгут костры, мусорят. На тактичные замечания реагируют агрессивно. Сразу видно, что соответствующие природоохранные службы не дорабатывают.

В Слободке есть магазин сельпо, пара коммерческих киосков, бар. А вот приличного кафе, желательно уличного, явно не хватает. Думаю, наиболее подходящим был бы рыбный ресторанчик в национальном стиле.

Местечко буквально утопает в зелени. Окружено холмами, покрытыми сосновым лесом, и опутано сетью живописных озер, ручьев и проток. Летом леса полны дикой клубники и земляники, грибов.

Навсегда останутся в памяти изумительные палитры неба над озерной гладью на закате. Сколько ни смотри – не налюбуешься. И свежий воздух, которым не надышаться.

Именно здесь убеждаешься, что эпитет синеокая дан нашей стране не зря. Одно озеро сменяется другим. Недаром раньше Браславские озера возвышенно называли Белорусским морем. Сейчас чаще приходится слышать другое лестное определение – Голубое ожерелье Беларуси. Трудно подобрать слова, чтобы исчерпывающе выразить, какая вокруг красотища неописуемая!  Иногда говорят, что Беларуси сильно не хватает гор и моря, так вот в Слободке хватает и высоты и воды.